Власть женщины - [76]

Наконец она прервала долгое, наполненное мучительными мыслями молчание, обратившись к Гидеону:

– Ради всего святого, может мне кто-нибудь объяснить, зачем этот Манцони стрелял в них? Откуда он вообще взялся после стольких лет?

Гидеон отрицательно покачал головой и с тревогой посмотрел на мать.

– Боюсь, мы никогда этого не узнаем, мама. Мне кажется, когда они придут в сознание, они тоже не смогут объяснить его безумный поступок. Конечно, они расскажут, что происходило, когда он приехал, что он говорил, как себя вел…

– Скорее всего он был не вполне здоров психически, – вмешался Дерек. – Нормальный человек не приходит в дом, чтобы хладнокровно застрелить двух женщин, одну из которых он даже никогда раньше не встречал. Может быть, его сумасшествие было связано с Тамарой.

– Такие неуравновешенные люди очень опасны, – сказал Гидеон, снова вспоминая Марго и бросая обеспокоенный взгляд на Стиви.

Стиви нахмурилась и откинулась на спинку стула. Немного подумав, она снова спросила:

– Но почему Серджио Манцони считал, что Тамара его обидела или оскорбила? Их супружество продолжалось всего несколько месяцев, когда Тамаре было только восемнадцать. И Тамара не видела его много лет. Найгел мне сказал это в больнице. Раньше он не любил говорить об этом. – Стиви покачала головой. – Зачем он снова ворвался в ее жизнь после всех этих лет?

– Кто знает, мама! Кстати, чтобы чувствовать себя оскорбленным, совсем необязательно видеть этого человека или общаться с ним. Обида живет в больном мозгу как навязчивая идея и вытесняет разум.

Дерек кивнул.

– Гидеон прав, Стиви. – Он немного помолчал, сделал глоток кофе и продолжил: – Когда я говорил с Найгелом сегодня вечером, он рассказал мне, что в Токио Манцони собирался жениться на японке. Все эти годы Серджио не терял связи с родителями Тамары, они и сообщили ей о намечающейся свадьбе бывшего мужа года два назад.

– Вероятно, между ним и этой женщиной что-то произошло, в результате случился весь этот кошмар, – подумал вслух Гидеон.

– Мы можем только гадать, – сказал Дерек. – Это занятие абсолютно бессмысленное, может быть, и опасное.

– Ты прав, Дерек, – согласилась Стиви и перевела разговор на другую тему. – Мне сказали, что родители Тамары получили факс Брюса и завтра прилетают в Лондон. Слава богу, что скоро они будут рядом с дочерью.

Гидеон задумчиво сказал:

– Мне кажется, что-то вывело Манцони из равновесия и он зациклился на мыслях о Тамаре. И поэтому он разыскал ее адрес и приехал. В полиции мне сказали, что до приезда в Йоркшир он всего несколько дней пробыл в Англии. Они нашли в его чемодане билет на самолет, паспорт и документы на аренду машины.

– Значит, нет никаких сомнений, что это был именно Серджио Манцони? – спросила Стиви.

– Никаких, мама. – Гидеон посмотрел на часы. – Сейчас уже половина одиннадцатого, ты не хочешь пойти отдохнуть?

– Спать я не хочу. По нью-йоркскому времени еще только половина шестого вечера. Но, честно говоря, я совершенно измучена.

– Ничего удивительного.

Гидеон встал со стула, наклонился и поцеловал Стиви в щеку, затем опустил руку на плечо Дерека и сказал:

– Я пошел спать.

– Спокойной ночи, дорогой. – Стиви попыталась улыбнуться сыну. – Надеюсь, завтра нас ждут хорошие новости.

– Спокойной ночи, Гидеон. Спасибо, что составил нам компанию.

Дерек тоже встал и обнял внука. Когда они остались вдвоем, Дерек взглянул на Стиви и покачал головой.

– Ты не съела ни кусочка. Может быть, заказать что-нибудь другое, более аппетитное?

– Спасибо, Дерек. Ты такой заботливый. Но я не хочу есть. Думаю, мне лучше выпить. Коньяку. Меня что-то трясет. Коньяк меня согреет.

– Я тоже, пожалуй, выпью.

Дерек помахал официанту и сделал заказ. Вскоре официант появился с двумя рюмками «Курвуазье» на подносе.

Откинувшись на спинку стула, Стиви попробовала коньяк, пытаясь расслабиться. Но ей это не удалось. Неожиданно она тихо сказала:

– Ты веришь в предчувствия, Дерек? Понимаешь, я имею в виду предвидение катастроф, несчастий…

– И ты меня об этом спрашиваешь? Я ведь из Уэльса, настоящий кельт до мозга костей. Конечно, я верю в предчувствия. В приметы, в знаки. В духов и привидения. Все, что могло происходить во времена Мерлина, может происходить и сейчас. Все это в моей кельтской крови. Но почему ты спросила?

– В среду после обеда, накануне Дня Благодарения, я пошла погулять по полям вокруг Романи-холла. Вдруг погода резко изменилась, неожиданно поднялся туман. Я вспоминала Эсгарт-Энд и йоркширские вересковые пустоши, мне даже показалось, что на какое-то мгновение я перенеслась туда. Неожиданно мне стало холодно, меня начала бить дрожь, и я испытала чувство огромной потери, глубокого горя, которое ужасно напугало меня. Все это мне абсолютно не свойственно.

– Да, это на тебя не похоже.

– Позже, в доме, я испытала тот же холод и ту же боль. Я отогнала странные предчувствия, решила, что это просто глупость. Даже посмеялась над собой… – Стиви оборвала фразу и молча смотрела на Дерека.

Он кивнул:

– Продолжай.

Стиви увидела, что отчим серьезно воспринимает то, что она говорит, и продолжила:

– С того самого дня со мной постоянно случались разные неприятности. Они были и мелкие, и крупные. Если бы я обратила на это внимание, попыталась что-нибудь сделать!