Власть - [45]

Так кто у нас выступает за пропаганду всего вышеперечисленного? Либералы.

Любой государственный строй имеет свою идеологию, свою идею. И свои критерии оценки. Самодержавие, монархия — диспут идет о том, абсолютен или не абсолютен монарх в своем праве, правильно ли прошло престолонаследие. Если самодержавен, то у него нет ограничений для воли, если монарх конституционный — Конституция и парламент являются источником баланса и стабильности. В конце ХХ века в Европе и Северной Америке доминирующим политическим учением стал либерализм. И здесь мы видим интересный парадокс. Любое государство — это аппарат подавления, вне зависимости от своего строя и идеологии. Но как оценить степень успешности человеческого общества? В качестве критерия либерализм предлагает права и свободы конкретного гражданина. Тогда как может аппарат подавления, коим является всякое государство, оценить степень свобод, отрицающих аппарат подавления? Ситуация сама по себе дает простор для трактовок, позволяет манипулировать оценками. При внимательном рассмотрении мы легко убедимся, что страны Запада, которые исповедуют либерализм, по факту не предоставляют своим гражданам те права и свободы, о которых так много говорят, стражи порядка здесь либерализмом как раз не страдают. Попробуйте прорваться в Белый дом, попытайтесь захватить правительственные здания в Германии или Франции, и вас будет ждать не увещевание и призыв, а пуля. Тех, кто попытается разбить «городок протеста» на площади перед парламентом, быстро арестуют полицейские, а попытки «мирных демонстрантов» оказать сопротивление будут жестко подавлены водометами, спецназом и собаками. Это в России выборы проходят «под телекамерами», в США зарубежных наблюдателей никто даже не пускает на участки, а сами избиратели на выборах в так называемых «демократических странах» «галочку» в бюллетене ставят карандашом.

Но ведь странам, для которых либерализм является знаменем и идеалом, очень нужен критерий оценки, который позволял бы выставлять себя в выгодном свете перед другими государствами, даже при фактическом отсутствии декларируемых свобод. Выход был найден — на Западе определили нужный критерий. Это уровень потребления.

Чем отличается современное западное общество? На все есть правила и инструкции. Даже на форму банана Еврокомиссия разработала инструкцию, говорящую, каким изгибом должен или не должен обладать настоящий спелый фрукт желтого цвета. Дорогу все переходят только на зеленый свет, а водитель машины может упасть в обморок, сидя в своем авто, если ему уже много часов горит красный сигнал. Потеряет сознание от обезвоживания, но ни за что не поедет. Почему? Потому что горит красный свет. Потому что боится наказания, а вовсе не потому, что настолько глуп, чтобы не догадаться, что светофор просто сломался. В основе либерального западного общества… кнут. Факт отмены личных прав и свобод маскируется на Западе под «цивилизованную зарегламентированность» жизни. Но на самом деле цивилизованное общество способно к самоорганизации, а вот нецивилизованное только и может что соблюдать установленный регламент. Медведь в цирке ездит на велосипеде, а заяц после тренировки бьет в барабан. Но убери в этом цирке кнут, и что в итоге получится? Будет ли в современном западном обществе все так же «без кнута», как в ситуации «с кнутом»? Времена в истории человечества были разные. Разные времена ждут планету и впереди. Но как только падает уровень потребления, либеральное общество гибнет. Сделав его единственным мерилом успешности, Запад попал в ловушку. Общество, считающее единственным показателем успеха уровень жизни, является крайне неустойчивым. Яркий пример — ураган «Катрина», накрывший Новый Орлеан в США. После природного катаклизма город был затоплен, инфраструктура разрушена, с улиц исчезла полиция. Уровня потребления просто не осталось. И тогда началась борьба всех против всех. Женщин насиловали прямо на стадионе, куда спрятались от урагана жители города. Полиция не делала ничего и никак преступления не пресекала. Другой пример — начало ХХ века. Неожиданно возникший мировой кризис, Великая депрессия 1929 года. Падение уровня потребления и, как следствие, крах социального строя во многих странах. К власти приходят фашисты и нацисты, общество превращается в первобытное по накалу ненависти и преступлениям против человечности. При этом в обоих случаях знаменем и господствующим учением был либерализм, но при резком падении уровня потребления социум сразу же оказывается опрокинутым в нечто, что еще вчера казалось просто невозможным. То, что сегодня принимается за высший уровень цивилизованности, является ее низким уровнем при высоком уровне бытового комфорта.

В современном западном обществе потребление, начинавшееся как некое достижение свобод, превращается в заменителя свобод. На определенном этапе развития либерализма свободы замещаются доступом к благам, а это разные вещи. Посмотрите, о чем кричат российские либералы. Именно об этом — они боятся падения своего уровня жизни. Казалось бы, если для человека главная цель — свобода общества, то волноваться он должен о конституциональных вопросах ее обеспечения. Но если для существования суверенной и свободной России необходимо немного пожертвовать потреблением, либерал немедленно выбирает последнее. Хамон и сыр с плесенью для него важнее свободы волеизъявления народа Крыма, да и всей России, которая безоговорочно встала на сторону крымчан, поддержав их стремление решить свою судьбу самостоятельно. Либерал же говорит: к черту свободу, потребление сохраните. Происходит в прямом смысле слова философская и политологическая подмена понятий.