Власть памяти - [9]

— Разве мы не говорим сейчас? — Он на минуту отвернулся к окну и вновь посмотрел на нее. На лице было удивление.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! — возразила она.

— Может быть, тебе кажется, что я отнимаю у тебя время? Тогда мне, наверное, лучше вовсе не приходить сюда?

— Что ты, что ты, — залепетала она, глядя на него. Внезапно в голове застучали тревожные молоточки. Это он серьезно? — Ты же знаешь, что я… я рада твоим посещениям…

— Рада потому, что тебя больше никто не навещает. — Лицо у него было бесстрастным.

— Нет, нет! Это не имеет никакого значения!

— Думаю, что если бы я не появлялся здесь, то к тебе приходили бы твои корнуоллские друзья, — продолжил он свою мысль.

— Грэм, ты не уедешь, да? Я имею в виду твое возвращение в Нью-Йорк, — неожиданно для себя сказала Эрни. При этой мысли у нее неприятно засосало под ложечкой.

Он прищурил глаза.

— Когда-нибудь я должен поехать туда.

— Но ты вернешься? — воскликнула она. — Иначе откуда я узнаю, где ты и как связаться с тобой? — По каким-то неясным причинам ее вдруг охватила паника. — Ведь до сих пор я ничего о тебе не знаю!

— Тебе и не надо связываться со мной, — сказал он. — Между прочим, почему ты сочла нужным говорить обо мне с доктором Филдсом?

Бровь у него вопросительно приподнялась, а Эрни громко вздохнула.

— Он лишь сказал мне, что знает номер твоего телефона в Нью-Йорке, — ответила она потерянно.

Он вновь повернулся к окну.

— Это мой служебный номер.

Она посмотрела на него.

— Служебный номер? Это значит, что все звонки к тебе проходят через секретаря?

— Она всегда знает, где я нахожусь, — сказал он, когда глаза их встретились. Он усмехнулся.

Эрни откинулась на спинку кресла, смутившись от его взгляда.

— Однако в Нью-Йорке у тебя дом, не так ли? — решила она продолжить и улыбнулась. — И у тебя там есть телефон, так?

— Не дом, а квартира, — поправил он. — А звонят мне через коммутатор.

Он посмотрел ей в глаза и поразился их бездонной глубине. Она же почувствовала, что кровь в ее жилах побежала быстрее.

— И не могла бы я?.. Я знаю этот номер? — осторожно спросила она.

— Ты должна его знать. — Он не спускал с нее глаз. — Ты же жила там со мной.

— За эти три минувшие года… Я должна была знать, как позвонить тебе, если бы у меня появилось такое желание, да?

Умиление, озарившее на миг его лицо, исчезло.

— Ты этого не хотела.

— Не уверена в этом…

— Ты ушла от меня, Эрни! — Он внезапно разозлился. — Ты ушла и все передернула, и после всего ты поступила…

Он мгновенно замолк. Его ладонь прикоснулась к ее щеке, а потемневшие глаза пристально смотрели на нее. Она конвульсивно глотнула. Лицо его было совсем рядом, на расстоянии какого-то дюйма.

Он убрал ладонь. Но как только он попытался выпрямиться и отойти от нее, она схватила его за руку.

— Грэм… — начала она. — Грэм, знай, что я очень, очень признательна за то… за то, что ты делаешь для меня. Неужели ты не понимаешь?

— Я… делаю? — Он вдруг поскучнел.

— Грэм…

— Я должен кое с кем встретиться, — резко оборвал он ее, но в то же время не отвел от нее глаз.

Вдруг он стремительно наклонился и совершенно неожиданно приник к ее губам. Поцелуй получился долгий и горячий. Она почувствовала, что губы у него были плотными и теплыми. От их прикосновения у нее перехватило дыхание.

— Я должен идти, — отрываясь от нее, сказал он. — Не волнуйся, Эрни, я вернусь. — Голос у него был ниже, чем обычно, с большей хрипотцой. — Я не собираюсь исчезать из твоей жизни!

Она следила, как он прошагал по палате, открыл дверь и скрылся за нею. Она была ошеломлена его поступком. Сначала ей показалось, что его слова благотворно подействовали на нее. На самом же деле этого не произошло.

Да, он привел ее в замешательство еще раз, и она поняла, что если хочет узнать что-либо о Грэме Фриндли, об их отношениях, то для этого есть только одно-единственное средство — самой все вспомнить. А что, если память так и не восстановится?

Этот страх стал почти постоянно преследовать ее, но когда она поделилась своими опасениями с доктором Филдсом, он ответил лишь отрицательным покачиванием головы.

— Физически вы находитесь на пути к полному выздоровлению. И нет никаких оснований беспокоиться о том, что память не вернется.

— А если так случится? — настаивала она.

— Все дело во времени, милочка. Придет день, когда вы все вспомните. Жизнь обязательно войдет для вас в нормальную колею.

— Но я не собираюсь возвращаться к моей прежней жизни! — воскликнула она горячо. — Во всяком случае сейчас я этого не хочу.

— Это тоже хорошо, — сказал он со своей спокойной улыбкой, приводившей Эрни в ярость. — Я надеюсь, что вы очень хорошо сможете отдохнуть во Франции, и хочу, чтобы вы с оптимизмом смотрели в будущее. — Когда Эрни скорчилась, как от удара, сжав на коленях ладони, он мягко продолжил: — Вы живете одна, моя дорогая, а вам на какое-то время нужен постоянный уход…

— Доктор, вы как автомат говорите мне, что состояние мое улучшается, а я!.. — нетерпеливо прервала она Филдса.

— Не так-то просто вернуться к полнокровной жизни, — пробормотал он недовольно. Когда же она открыла рот, чтобы вновь выразить протест, он поднял руку, жестом призывая ее замолчать.