Власть - [15]

Исключительная сила и выносливость сочетались в нем с железной волей. За грубыми манерами скрывались острый ум и хладнокровие. Высокомерный и бескомпромиссный, он презирал слабость в других. Он вынес много оскорблений на своем пути, и если впадал в гнев, то гнев его был страшен: он уничтожал каждого, кто осмеливался ему перечить, и бесполезно было в чем-либо его убеждать, пока гнев не уляжется. В Триаде слово Пао было законом; приказы его выполнялись беспрекословно.

Он никому не доверял. В глубине души он боялся, что другие могут совершить по отношению к нему предательство и насилие, которые охотно применял он сам. Он жил один и не забывал, что есть люди, которые готовы убить его за богатство и власть, не забывал, что слонов убивают за их бивни.

Иногда насилие и жестокость оказывались недостаточными для достижения цели, и тогда Линь Пао призывал на помощь неземные силы: он обращался к китайской народной религии с ее культом предков, к Дао[3], к буддистской и конфуцианской мысли, к древним народным поверьям. Столкнувшись с серьезным препятствием или проблемой, он обращался к храмным божествам, волшебным каменным глыбам, к священникам и медиумам. Поэтому его добрый джосс, удача никогда его не подводили.

Источником его удачи был старый даосистский священник, живший у подножия горы Янгмин в крошечном храме, больше похожем на каменную лачугу. В течение многих лет пророчества этого священника оберегали Пао от неудач, не давали ему испытать чувства горечи и раскаяния и вселяли уверенность в будущем.

Снежный барс, решил Линь Пао, очень зловещий знак. Пришло время прибегнуть к помощи старого священника и просить его противостоять несправедливости судьбы.

Пришло время просить его предотвратить дальнейшие неудачи. Мудрый человек умиротворяет богов, не тревожит спящих драконов, и злые духи отлетают от него. Мудрый человек знает, что божественный и человеческий миры сосуществуют.

В сумерках разгневанный Линь Пао покинул главный павильон своих владений, быстрым шагом миновал внутренние дворы и перешел через небольшой деревянный моет, ведущий в его личный зоопарк. Помня о его вспышках в прошлом, слуги и свита двигались на почтительном расстоянии. Охранники опускали глаза или просто отворачивались. Лучше оказаться голым среди волков, чем раздражить в такой день Черного Генерала.

У входа в зоопарк Линь Пао неожиданно остановился, и гнев стразу покинул его. Странно, подумал он. Очень странно. Его звери – гигантский маньчжурский тигр, альбинос индийский, маленький, темной окраски, балийский – все восемнадцать не издавали ни звука. Такой тишины в зоопарке не было уже несколько недель c тех пор, как там поселили снежного барса.

Несколько тигров, сузив глаза, настороженно прогуливались по своим клеткам. Другие спокойно лежали на кучах соломы, чуть слышно дыша и внимательно глядя вокруг полузакрытыми глазами. Казалось, они чего-то ждали. Рядом, на полу клеток лежали нетронутые куски красного мяса – их вечерняя еда. Необычная тишина царила в садах и на прудах, где водилась рыба; цапли, утки, фазаны, кукушки – все молчали. Пао почувствовал, что кожу его рук начинает пощипывать. Что-то должно произойти. Тигры и птицы знали это, знали, что эта внезапная тишина – лишь затишье перед бурей. Неожиданно Линь Пао почувствовал себя беззащитным.

Потом он увидел священника. Старик стоял перед клеткой снежного барса. Глаза его были прикованы к красивому зверю, не замечая ничего вокруг. Его звали Да-чэнь, и он появлялся в доме Линь Пао не тогда, когда его звали, а когда ему самому хотелось прийти. Такое отношение весьма раздражало Пао.

В этот раз священник пришел через четыре дня после того, как за ним послали, и не уведомил Пао заранее о своем приходе. Чертовски нахально с его стороны. И в высшей степени непочтительно. Такого поведения гордый и вспыльчивый Линь Пао не простил бы никому другому. Никому другому.

Да-чэнь был невысоким человеком в очках, с огромным лбом и приятным низким голосом. На нем была потертая оранжевая ряса, сношенные сандалии, и он опирался на трость. Знает ли он уже о неприятностях Линь Пао? Пао наблюдал, как священник касается пальцами черных бусин, висящих на его шее и пристально смотрит на снежного барса полузакрытыми глазами. Священник знает. Пао был убежден в этом.

Снежный барс лежал на боку, повернув голову в сторону священника и двух работников зоопарка – могучих молодых аборигенов из племени Бей Нань. Казалось, они чем-то недовольны, и это не удивило Пао. В воздухе стоял запах солений, фруктов, запеченных в тесте, и жареной рыбы. Должно быть, аборигены ужинали и вынуждены были прервать это приятное занятие из-за прихода старого священника и Линь Пао.

Они питались остатками еды с кухни Линь Пао, поэтому он считал, что может прерывать их трапезу в любое время. Один из двух, кривоногий курчавый крепыш, дулся, продолжая крепко сжимать в руке палочки для еды. Пусть дуется, думал Пао, но если он не хочет прямо сейчас расстаться с жизнью, пусть не говорит мне о своем недовольстве.

Несмотря на их угрюмый нрав, Пао предпочитал, чтобы именно они работали в его зоопарке. Они были трудолюбивыми и надежными работниками, пока не сталкивались с необходимостью быстро принимать решение. Примитивные люди, они не могли похвастать сообразительностью. А чего еще можно было ждать от людей, которые до недавнего времени охотились за скальпами?