Власть нулей. Том 1 - [16]
В новом миропорядке девяностых годов живётся непросто. Идёт бешеная борьба за существование и приспособление к новым условиям жизни. Продолжается сворачивание практически всех учреждений и предприятий советской эпохи и повсеместное сокращение штатов. Официально в стране объявлен кризис. Но что это за кризис? Опять-таки официально объясняют, что из-за каких-то сложных хитросплетений экономики. «Неофициально» все понимают, что кризис сей проистекает единственно из-за того, что все блага, заработанные жертвенным трудом населения, захвачены горсткой отщепенцев, которые распродают ресурсы страны на все четыре стороны.
Газета «Выборг» в сентябре 1998 года пишет: «Страну лихорадит! Не знаю, о чём думали наши правители, но то, что они с нами сделали, непростительно». Газета «Балтийский луч» сообщает в октябре того же года, что «двенадцать работников Аннинского дома культуры уже восемь месяцев не получают зарплату… С наступлением вечера многие улицы в Большой Ижоре погружаются во тьму… Нечем заменить перегоревшие лампочки. Не заполучить передвижную вышку(!), чтобы эти лампочки вкрутить… Деревня Шепелево живёт без электричества. Люди рады уже тому, что районная администрация разрешила местному магазину работать в этот период без кассового аппарата… Сельским учителям к концу сентября выплатили зарплату за апрель. Часть апрельского заработка работники образования получают овощами… Без угля остаётся на сегодняшний день частный сектор Горской волости». Дальше читать – здоровью вредить. Страшно и тоскливо, словно читаешь сводки военного времени. Но что происходит? Идёт война? Наступила разруха? Случился неурожай? Началась новая блокада? Да ничего подобного!
В то же время новая власть страны самонадеянно заявляет, что «Россия совершила огромный скачок в сторону Запада». Бедный Запад даже отскочить не успел. Зачем России было куда-то скакать – непонятно, но она вскоре становится страной светских львов и львиц, банкиров и олигархов, дорогостоящих фотомоделей и первейших богачей планеты. Немногочисленные, но сказочно богатые русичи начинают шокировать мир баснословными состояниями и шумными выходками. Возникает почти канонический образ нового русского, который эвакуировал семью в цивилизованный Лондон, чтобы конкуренты не выпотрошили жену и детей в борьбе за влияние, а сам вернулся в варварскую Россию продолжать великие дела по купле-продаже Отечества и соотечественников. Свои средневековые нравы им невозможно спрятать даже под дорогими одеждами от ведущих кутюрье Европы, под панцирями автомобилями представительского класса. Люди же, не сумевшие угодить в эту малочисленную касту, теряют сбережения, работу, заработки, надежду, веру. Любовь. Их даже в какой-то степени перестают считать людьми, эталоном настоящего человека становится тот, кто может урвать самый большой кусок.
Заголовки российских газет девяностых годов говорят сами за себя: «Безработица порождает преступность», «Ну что ж, затянем пояса», «Доколе?!», «Ответ один – нет денег», «Вы уже стали быдлом?», «Наши сбережения за всю жизнь обесценились до трёх рублей за один год!», «Забастовка вместо уроков», «Хлеб в результате инфляции к концу этого года подорожал в 100–200 тысяч раз!», зато «Пенсии к концу следующего года обещают повысить на 23 рубля 47 копеек».
Ох, какие злые были газеты в те годы – прямо, перец! Новая власть отказалась заботиться даже о СМИ, поэтому они резали правду-матку, как и рядовые ограбленные граждане. Позже правительство спохватилось и вспомнило «четвёртую власть». Частично. Поэтому заголовки стали помягче, особенно если на хорошей бумаге и цветной печатью – признак «солидной спонсорской поддержки» печатного органа. Местами стали появляться умиротворяющие статейки, что всё не так уж и плохо, дескать, умерьте свой жопоголизм. Наладилась новая система показухи в совершенно советском духе: съезды, доклады, отчеты, где чиновники рьяно рапортуют (не понятно кому) о неуклонно растущем благосостоянии (не понятно кого). Уже в новом веке появились такие заголовки, как «Повод для оптимизма есть!», «Ситуация остаётся стабильной», «Дорогу осилит идущий», «Затянуть пояса и работать!», «Это самый удачный год за последние 15 лет». Господи, пятнадцать лет, молодость целого поколения! Где мои пятнадцать лет?.. А для них это вроде как норма, что полтора десятка лет ушло коту под хвост. Иной раз увидишь патетический заголовок такого же напыщенного интервью с каким-нибудь политиком или чиновником «Грядут переломные годы!», и на фото такая откормленная ряха лоснится, что сразу понятно: её обладателю никакие «переломы» не грозят. «К 2011-му году вырвемся на показатели 19…» – дальше читать не хочется. Не хочется ломать ум о грубое нарушение математической логики. В России, оказывается, теперь двадцать сотен меньше девятнадцати, коли 2011-ый год так рьяно стремится догнать своего предшественника столетней давности, тысяча девятьсот какой-то, наверняка дореволюционный год. Уж нена двадцатые же или тридцатые он собирается равняться, смею надеяться. И не на «застойные» семидесятые-восьмидесятые. И уж точно не на девяностые. На эти годы можно равняться только откровенным мизантропам.
Инженер Иван Ильич сошёл с ума словно бы на пустом месте, узнав о себе то, что и так давно всему миру известно. Природа сумасшествия такова, что чаще всего кажется, будто это внешние силы доводят до безумия. Хотя никто так не сводит человека с ума, как он сам.
Существует несколько тысяч самых разных фобий. Чему только люди не умудрились приписать угрозу: острым предметам, тупым ножам, чёрным кошкам, белым воронам, красивым женщинам, просто женщинам, вообще всему женскому, цветам и растениям. Ах, от них же аллергия! Модная нынче болезнь. У некоторых эта аллергия буквально на всё, включая самого себя. Навязчивый страх, неподдающийся объяснению, заставляет находить опасность буквально во всех стихиях: от воздуха и огня до металла и дерева.Падение одного дерева может повлечь за собой события, которые до этого мало кто додумался бы прогнозировать.
Произведение посвящено теме забастовок на российских предприятиях в постсоветские годы. Чтобы убедить строптивых граждан в необходимости перетерпеть все те невзгоды, которых посыпались на их головы в связи с внедрением «великих реформ», какие только риторические приёмы не использовались.
«Порою нужен сбой в системе, и шаг на ощупь в темноте. А иногда – побыть не с теми, чтоб, наконец, понять, кто – те.» Источник: Антонина Тодорова «Пусть было так»Книга издается в авторской редакции.
Владение словом позволяет человеку быть Человеком. Слово может камни с места сдвигать и бить на поражение, хотя мы привыкли, что надёжней – это воздействие физическое, сила кулака. Но сила информации, характер самих звуков, которые постоянно окружают современного человека, имеют не менее сокрушающую силу. Под действием СМИ люди меняют взгляды и мнения в угоду тем, кто вбрасывает информацию на рынок, когда «в каждом утюге звучит». Современные способы распространения информации сродни радиации, они настигают и поражают всех, не различая людей по возрасту, полу, статусу или уровню жизни.
Коровой могут обругать и неуклюжего человека, и чрезмерно терпеливую женщину с большими, «воловьими» глазами. В России корова является непременным атрибутом деревни, а в городе её можно увидеть только разве в специальной цирковой программе. В то же время у некоторых народов корове посвящены целые культы, а самая большая сура Корана названа её именем. Корова даёт человеку так много, что нет смысла перечислять, но рассказы данного сборника всё-таки посвящены людям. Людям, которые в определённых жизненных ситуациях чувствуют себя так же неуютно, как корова в городе, или, как ещё говорят, столь же неловко и неустойчиво «как корова на льду».
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».