Власть на костях, или Самые наглые аферы XX века - [73]

На самом деле деньги стимулом интеллектуальной работы не являются — вы можете увеличить дураку зарплату вдвое, но ума-то у него от этого не прибавится и на 1 %. У м — ный и толковый работник будет прекрасно делать работу и бесплатно. Другое дело, что он может обидеться и уйти на более высокооплачиваемую работу, но пока он на месте, он халтурить не будет. Халтура его унижает. Как-то стою возле строящегося гаража приятеля, который пригласил одного из лучших сварщиков завода собрать металлоконструкции. Сварщик изгибается на лесах, чтобы проварить потолочный шов. Приятель ему советует:

— Да не мучайся, прихвати, а проваришь сверху.

Сварщик снял маску и посмотрел на него.

— Если тебе надо кое-как, то пригласи другого сварщика, а я кое-как варить не умею.

— Да я же хотел помочь.

— Не надо мне помогать, я тебе тут «соплей» навешаю, а ты эти швы будешь всем показывать и говорить, что это я варил.

Деньгами стимулируется не интеллектуальная составляющая работы, а ее интенсивность. А уже интенсивность заставляет работника шевелить мозгами и придумывать, как рационализировать свой труд. Но опять-таки, это касается умного работника, а дурак в лучшем случае увеличит объем все той же халтуры, и скорее всего и этого не будет делать — предпочтет малые деньги и привычную халтуру, бесконечно гундося, что его недооценивают, что если бы ему платили больше, то он бы и делал лучше и т. д.

Для тупого бездельника лучшим стимулом является толстая сучковатая дубина — только она заставляет его по меньшей мере не халтурить. А не имея возможности паразитировать, тупой бездельник вынужден делать работу по-настоящему (если он, конечно, не конченый мерзавец), сначала медленно и плохо, но потом, глядишь, станет терпимым работником.

Ведь в истории нашей страны все это было. К 1937 г. нарком внутренних дел Г. Ягода укомплектовал НКВД подонками: и явными предателями, и теми, кто подменил свою работу халтурой. Сменивший его Н. Ежов пошел у халтурщиков на поводу и при чистке страны от «пятой колонны», чтобы отличиться, закрыл глаза на то, что следователи НКВД завели сотни тысяч халтурных дел на людей, большей частью совершенно невиновных. (Скажем, в тюрьму были посажены генералы А. Горбатов и К. Рокоссовский.) Положение было таким же, как и сегодня. И что — чтобы выправить положение, правительство СССР сделало работников НКВД миллионерами? Как бы не так!

НКВД к 1940 г. был единственной спецслужбой страны и занимался всем — от разведки и контрразведки до пожарной охраны и регулирования уличного движения. В том году нарком НКВД (должность маршала) имел зарплату 3500 рублей в месяц, «генералы» НКВД на Лубянке — от 2600 до 3200, начальники УНКВД в областях и республиках — от 1900 до 2800, начальники горотделов — от 1300 до 2000, опера и следователи — от 800 до 1200. Средняя зарплата по СССР составляла 339 рублей в месяц, рабочие нужных профессий (шахтеры, сталевары и т. д.) получали в месяц от 1000 до 3000 рублей, стахановцы — до 10 000 руб.

Военнопленные поляки, работавшие на металлургических предприятиях Кривого Рога, зарабатывали до 1300 рублей в месяц, а вахтеры НКВД, караулившие в лагерях пленных польских офицеров — 275 руб. И когда кое-кто из этих вахтеров рискнул купить у пленных часы, их немедленно и без колебаний выгнали из НКВД без плача: «Где же мы найдем профессионалов на такую маленькую зарплату?» Так что не в деньгах дело.

И когда летом 1938 г. правительство СССР послало на работу в НКВД Л.П. Берию (сначала замом Ежова), поставив ему в задачу превратить этот бордель в эффективную спецслужбу, оно ему не мешок с деньгами дало, а большую сучковатую дубину. Историки дают такую статистику по НКВД того времени (А. Кокурин, Н. Петров, «Правда-5», № 20, 1997).

«25 ноября 1938 года указом ПВС СССР Н. И. Ежов был освобожден от должности наркома внутренних дел СССР, тогда же ее знал Л.П. Берия. Постановлением СНК СССР от 16 декабря и приказом НКВД СССР от 17 декабря 1938 года первым заместителем наркома внутренних дел СССР и начальником ГУГБ был назначен В. Н. Меркулов.

В апреле 1939 года Ежов и Фриновский были арестованы, а в январе — феврале 1940 года по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР оба они вместе с большой группой их бывших подчиненных были расстреляны. Среди расстрелянных в январе-феврале 1940 года чекистов были: Н. Н. Федоров (бывший начальник 2-го управления НКВД СССР), И. Я. Дагин (бывший начальник отдела 1-го управления НКВД СССР), И. П. Попашенко (бывший начальник 2-го отдела 1-го управления), Н. Г. Николаев-Журид (бывший начальник 3-го отдела 1-го управления), А. С. Журбин (бывший начальник 4-го отдела 1-го управления), З.И. Пассов (бывший начальник 5-го отдела 1-го управления), И. Д. Морозов (бывший начальник 6-го отдела 1-го управления), Л.И. Рейхман (бывший начальник 7-го отдела 1-го управления), И. И. Шапиро (бывший начальник Секретариата и 1-го с/о НКВД СССР).

Заместителей наркома внутренних дел, работавших вместе с Ежовым, постигла та же участь, что и самого «железного наркома»: Я. С. Агранов, М.Д. Берман, Л.Н. Вельский, С. Б. Жуковский и Л.М. Заковский были расстреляны, В.М. Курский застрелился сам, М.И. Рыжов умер в тюрьме, находясь под следствием.