Власть молнии - [34]

— Почтенный, почтенный. Кгм-м-м… М-да-а-а… — Квейд бросил мимолётный взгляд на Пеменхата. — Странно видеть почтенного человека, который так ловко стреляет из арбалета с обеих рук.

Да уж, что было, то было! Хорошо ещё, что Карсидар не продемонстрировал тогда ни своих способностей в этом деле, ни рукавный арбалет собственного изобретения. Тут, ближе к югу, слухи о Ральярге должны иметь более выраженную форму.

— А что, стреляя он промахнулся? — спросил Карсидар с притворным удивлением, точно речь шла о совершенно незнакомом ему человеке.

— Да нет же, — вынужден был признать Квейд. — Напротив…

— Тогда у тебя не может быть претензий к почтенному Пеменхату. Дело своё он знает и делает его хорошо. Так что довольно с тебя.

Ледяной тон Карсидара и перемена направления разговора должны были возмутить собеседника, но это и отпугнуло бы его, отбило охоту к дальнейшим расспросам.

— Претензии? Какие такие претензии?! — начальник каравана действительно возмутился и от волнения даже стал налегать на «п» сильнее обычного. — Я не хочу сказать ничего плохого о твоём спутнике. Просто странно.

Он поправил широкополую шляпу и умолк, напустив на себя безучастный вид.

— Мало ли какие странности попадаются на большой дороге. Как исконный караванщик ты должен бы знать это, — сказал Карсидар уже более миролюбиво. — В самом деле: почему бы почтенному торговцу не выучиться стрелять с обеих рук и метать ножи, если на большой дороге неспокойно и постоянно требуется защищать свою жизнь? И почему бы почтенному торговцу не обеднеть и не заняться охраной других, пытаясь защитить их от беды, настигшей его самого?

Говоря таким образом, Карсидар ничего не утверждал наверняка. Он лишь предлагал удобоваримый вариант биографии Пеменхата, предоставляя начальнику каравана самому судить, правда это или вымысел. Кажется, Квейд не очень-то поверил ему, поскольку, немного подумав, заметил:

— Ну, во-первых, если ты себя не уберёг от напасти, вряд ли сумеешь уберечь других. Своя рубаха как-никак к телу ближе. А во-вторых, дорогой мастер, твой товарищ слишком хорошо знает ваши обычаи. Ту же песню, например. Лучше тебя ведь знает! А этот Дрив — он попросту переодетый… я не знаю кто, но чувствую: переодетый. И вообще, вы втроём устроили какой-то маскарад, право слово! Мастер, который выглядит дворянином, купец с замашками мастера и уж не знаю кто, переодетый наёмником, — не многовато ли для четверых? Один лишь мальчишка среди вас настоящий.

Очень не понравился этот разговор Карсидару. Вот тебе и вышли за пределы Орфетанского края, вот тебе и возможность расслабиться! Предупреждал же его Читрадрива…

— А что, случилась с караваном какая беда, пока мы с вами? Или мы как-то нарушили условия нашего с тобой маленького договора? — спросил он Квейда, и, несмотря на обжигающий зной, видно было, как начальник каравана зябко поёжился. — И вообще, если уж мы такие подозрительные, не нанимал бы нас. Что, других охранников нельзя было подыскать?

— Это моё дело, кого нанимать! Я начальник каравана, и я отвечаю за свой выбор, — отрезал Квейд, а чуть погодя добавил:

— К твоему сведению, в выборе своём я не раскаиваюсь, хоть вы всё же до жути странные. Думаю, я прав, для товаров так лучше.

Карсидару вовсе не хотелось ссориться с ним. Не следовало без особой нужды наживать врагов там, где их прежде не было. Ведь мало ли что?.. А потому он решил сменить тему разговора:

— Ладно, Квейд, что ты всё про нас да про нас. Разве нет вокруг более достойных людей, чем кучка бродяг? Взять хотя бы твоего хозяина. Насколько я понимаю, он очень любит красивые вещи, раз позволяет себе роскошь снаряжать за ними дальние экспедиции?

Начальник каравана некоторое время молча косился на Карсидара, точно прикидывая, можно ли ему доверять и не пытается ли он раздобыть таким путём сведения об очередной жертве ограбления… А может, Квейд просто оценивал искусство, с которым Карсидар избежал неудобной темы? Потом вдруг разом отбросив малейшую тень сомнения, охотно заговорил:

— О да, князь просто обожает красивые вещи. Как и все южане, впрочем. Это у вас на севере строят простые грубые жилища, носят незамысловатые одежды, а манеры ваши сдержанные. Это вызвано суровостью климата, я понимаю. Вот например почтенный Пеменхат, — сделав ударение на титуле, Квейд кивнул в направлении головы каравана. — Простоватый и прямодушный старик. Немного грубоват, но как-то удручающе честен. Разве нет? А вот вы с Дривом…

Начальник каравана перехватил насмешливый взгляд Карсидара и поперхнулся на полуслове.

— А вы с Дривом как-то не очень похожи на северян, честное слово, — с усилием продолжал он, отвернувшись. — Есть в вас какая-то странность… таинственность, что ли. По мне, так вы больше похожи на южан, чем…

— Повторяю: давай не будем об этом, — настойчиво повторил Карсидар, которому мудрствования Квейда были явно не по душе.

Правду сказать, караванщик был не так уж не прав. По крайней мере, насчёт Читрадривы он не ошибся, ведь гандзаки, говорят, исколесили всю землю, пока были кочевым народом. Значит, и на юге они тоже жили. А вот на его счёт Квейд заблуждался. Хотя Карсидар и не знал, где появился на свет, почему-то был твёрдо уверен, что здесь никогда прежде не бывал.