Власть мертвых - [51]

– К сожалению, завтра у меня в Москве встреча, которую я не смогу отменить.

– Уже завербовали? – Политик смотрел на Георгия с интересом.

– И хорошо, – басовито одобрил Струпов, внезапно включаясь в разговор. – Умный человек везде договорится. Главное, чтобы было понимание приоритетов…

Разворачивая какое-то письмо, Володя внезапно перебил его:

– Осипанов – это кто?

– «Конгресс русских общин», – ответила Лариса. – Георгий Максимович, мы с вами давно знакомы, мы очень ценим ваши профессиональные качества. Думаю, именно сейчас вы нуждаетесь в нашей поддержке, и мы готовы ее оказать. Для нас также важно, что вы русский, православный человек. Яков Моисеевич был нужен на своем месте в свое время, но сейчас мы переходим в новую ситуацию…

Георгий цепко смотрел и слушал, пытаясь поймать главный смысл этого разговора. За последние полгода до него не раз доходили слухи о начале нового передела собственности «на самом верху», о противостоянии национальных кланов и существовании тайного православного ордена, организованного по принципу масонской ложи. Этот орден имел активное влияние на решения первых лиц государства и добивался новой расстановки сил на мировой политической арене.

– Девяностые поднимали наверх неординарных людей, уж по крайней мере умных и ловких, – заметил ворчливо Струпов. – А теперь полезли приспособленцы и бездари. Отсюда все наши беды. Разучились думать вперед, только хапать хотят. Вон у тебя отжали бизнес, растащили по кускам… Нельзя такие вещи прощать.

– Мне, конечно, следует поблагодарить за оказанное доверие, – проговорил наконец Георгий. – Но я трезво оцениваю свои масштабы. После определенного опыта… смешно убеждать себя, что шестерка – это перевернутая девятка.

Володя выдвинул нижнюю губу, отчего лицо его сделалось неприятно-брезгливым, но Лариса продолжала мило улыбаться.

– Понимаем ваши опасения, и поводы для взаимного недоверия есть. Но мы прекрасно сотрудничаем с Максимом. Надеюсь, когда мы станем одной семьей, это взаимодействие только укрепится… Думаю, женитьба наших детей – это лучшие гарантии, которые мы можем друг другу предоставить.

Володя потянулся, сцепив руки, хрустнул суставами пальцев.

– А почему ты не спросишь про Коваля?

– Что именно?

– Ты же заинтересован в этом деле? Мы тоже.

– Я только вчера узнал, – возразил Георгий.

– Будет очень символично, если мы начнем сотрудничество именно с этого проекта. – Лариса деликатно прикоснулась к его рукаву. – Майкл выполнял для нас некоторые финансовые поручения и в последнее время… вел себя не слишком добросовестно.

– Да говори ты прямо, – снова вмешался Струпов. – Увел мешок лимонов и на Яшку повесил, когда тот уже с нефростомой в банку писался. Я Масю с техникума знаю, он таких вещей не позволял, ему и так на жизнь хватало.

– Нам бы, конечно, хотелось найти и вернуть эти деньги. По крайней мере, понять, где они могут быть… Документы мы предоставим. Не надо говорить, что, если информация попадет в открытый доступ, она может быть неверно истолкована, и это негативно отразится на репутации Владимира Львовича.

– Говорят, Коваль специальную тетрадку вел с компроматом на всех своих клиентов, показывал кое-кому. Там проводки, схемы, номера счетов, вся кухня. Похоже, из-за этой бухгалтерии его и завалили, – добавил Струпов. – Он же, ты знаешь, и на воров-законников работал. Это явно их дела.

Георгий понимал, что последует дальше, но все же произнес:

– Не очень понимаю, чем я тут могу быть полезен.

– Здесь замешан человек, который когда-то был вам дорог. – Лариса смотрела ему в лицо. – Может быть, от исхода дела зависит его дальнейшая судьба.

– Мальчишка, с которым жил Коваль, наверняка что-то знает, – прямо пояснил Струпов.

«Меня это больше не интересует», – собирался сказать Георгий, но понял, что ему не поверят. Лариса ждала ответа с застывшей улыбкой, Струпов снова начал обкусывать ногти.

– И что я могу сделать?

– Мы организуем вам выезд в Италию, дипломатическую поддержку. Если будет нужно, предоставим всю информацию по сделкам и банковским счетам. Мы полностью доверяем вашему профессионализму.

Володя рассеянно скользнул взглядом по комнате и нажал кнопку вызова прислуги. Медсестра тут же вошла в каюту с отглаженным белым костюмом и обувной щеткой в маленькой смуглой руке.

– Так, значит, остаешься?

– Да, – проговорил Георгий.

– Ну и отлично, Жора. Ты же играешь в гольф?

Оказавшись на палубе, Георгий почувствовал желание немедленно выпить. Жора, Гога, Гоша – называть его так не позволялось даже близким друзьям. Но занять место Маси, придворного счетовода, двадцать лет умножавшего чужие деньги, к шестидесяти годам не имевшего ни семьи, ни личной жизни, ни даже отчества, должен был не Георгий Максимович, а непременно Жора. Дьяк челобитного приказа, лакей у сытного барского стола. Тот, кто будет рад женить сына на дочке ведьмы и ходячего мертвеца, кому журчание мочи хозяина в ночном горшке покажется музыкой. И кто при первой же опасности возьмет на себя штрафы, судебные дела, новый срок.

Вездесущий Семенков уже где-то раздобыл и заправился виски. Подошел, распространяя односолодовый запах, вальяжно облокотился о лакированные перила.