Власть Крови - [27]
- Это печально, но не лучше ли, чем тратить время на министра и иже с ним, нам не сыграть в вист?! - воскликнул Чарльз.
Лишь только началась игра, задумчивость некоторых сняло как рукой. Но Полли не любила, да и не умела играть в вист, и потому тут же проиграла.
- Если вы позволите, - сказала она, - я лучше прогуляюсь по вашему великолепному особняку.
Она не успела встать, как Арчи вызвался быть её экскурсоводом. Чарльз нахмурился и сел обратно, его намерения опередил друг, но он все же приступил к игре с еще большим азартом, пообещав МакКину, что теперь-то он у него выиграет.
Полли и Арчибальд де Мобрей прошли несколько комнат и оказались в библиотеке. Здесь внимание Полли привлекло не изобилие редких и старинных книг, а портреты, висящие в простенках между шкафами. Среди множества незнакомых людей в черных одеяниях Полли узнала портрет Чарльза и Арчи. Но не успела она о них что-то спросить, как Арчи с трепетом показал Полли первый экземпляр "Новой Элоизы" Руссо.
- Как жаль, что я не был знаком с ним, - вздохнул Арчи. - Я слишком поздно приехал во Францию.
- Действительно, всего-то опоздали лет на сто, - улыбнулась Полли.
- Ну да, - неловко улыбнулся он в ответ, - а так говорю, будто на пару месяцев.
- Да живи вы сами в ту эпоху, вы бы относились к нему как к чуть более выдающемуся современнику.
Арчи был с ней не согласен, и Полли, чтобы не продолжать этот разговор, спросила о портрете, который здесь отсутствовал. О нем говорил большой выцветший прямоугольник на обоях.
- Ах, я не вправе говорить об этом человеке, - сказал Арчи со вздохом отчаянья. - Могу сказать только, что портрет его, после некоторых его поступков, снял его наследник, решив не афишировать родство с ним.
- Наследник по вашей линии или жены?
- Моей.
- Значит, здесь отсутствует портрет одного из ваших предков? - Полли ужасно хотелось узнать эту историю. Арчи же, видимо, не в силах был долго уклоняться от ответов, и заставил выдавить из себя одно лаконичное:
- Да.
- Значит, там ваш дедушка? - продолжала мучить его Полли.
- Где-то так.
- Прадедушка?
Арчи молчал, и от этого затяжного молчания он смутился, и попунцовел бы, если бы его бледная кожа это позволила.
Полли хотела спросить "Кто же он?!", но до какой бы степени ей не хотелось это узнать, она и так уже перешла все границы приличия.
Полли посмотрела на портрет Чарльза, который был написан явно недавно, так как Чарльз выглядел точно так же, как сейчас, а потом перевела взгляд на портрет, который висел по левую сторону от пустого места. Там была нарисована широколицая, черноволосая, с белой кожей, девушка, с пронзительным, хмурым взглядом из-под бровей. Даже кисти рук ее слишком яростно сжимали веер, будто она готовилась ударить кого-то. Но самым странным в этом портрете являлся ее костюм времен Георга Второго.
- Это мисс Хелен де Мобрей? - спросила Полли и, после кивка Арчи, предположила: - Она очень своенравна?
- Да, вы угадали. У неё вспыльчивый характер, как у нашего отца.
- А ваш отец, он...
- Умер, - поспешил с ответом Арчи, он тяжело вздохнул, хотел было что-то сказать, но запнулся. - Наша мать же была ужасно мягким человеком. К сожалению, её портрета не сохранилось. Когда столько раз переезжаешь, так легко утратить семейные реликвии... - ему все тягостней было говорить, и он явно жалел о начавшемся разговоре.
- Я думала этот дом ваше семейное гнездо.
- Это дом Нельсонов, семьи моей жены. Мы с сестрой переехали сюда всего двадцать два года назад.
- Двадцать два? - не поняла Полли, она помнила, что Арчи было восемнадцать лет.
- Я хотел сказать два года назад, - смущенно хихикнул он. - Но вы, наверное, хотели бы почитать, - попытался он неуклюже отвлечь Полли, - посмотрите, здесь есть все и на любой вкус. Романы Рабле, Сервантеса или Джейн Остин.
- Я опять увлеклась расспросами? - покачала головой Полли, словно коря себя. Но она понимала, что спрашивай она о том же самом Чарльза, тот бы отшутился или же резко заявил, что её это не касается, раз не относится никоим боком к пропаже мисс де Мобрей, поэтому случай нельзя было упускать и надо было добить мягкосердечного Арчи. Тем более до неё дошла одна простая мысль: будь человек с исчезнувшего портрета далеким предком, хоть разбойником, хоть убийцей папы римского, спустя столько времени никакие щепетильные наследники не стали бы скрывать его; так поступают, когда живо предание, или еще жив хотя бы в мыслях этот человек. Полли посмотрела на пустое место вместо портрета и сказала решительно: - Но все же я позволю себе еще один вопрос, хотя и боюсь этим огорчить вас или вызвать гнев. На этом исчезнувшем портрете был изображен граф Бальтазар Хидеж?
Арчи молчал, закусив губу, и глядел на Полли.
- Как вы догадались? - наконец выдохнул он.
Полли сама была удивлена, что вычислила это, но когда начала объяснять Арчибальду, ей и самой стал понятен ход своих мыслей.
- Просто вы так же отозвались об этом убранном портрете, как и до этого Чарльз о графе Хидеже - как о лице, совершившем какие-то злодеяния. И было бы большой редкостью, если бы в одной семье было сразу два лица, об одном из которых хотели бы забыть, а знакомство со вторым скрывали.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.