Власть и слава - [4]

Но уже подняли тревогу. Послышался топот ног. На полу внезапно разлилось озеро ослепительного белого света.

Что-то просвистело тихим шепотом смерти, и Хэвершем почувствовал, как ему в спину воткнулась иголка. Его тут же охватил холод. Сердце подпрыгнуло, сбилось с нормального ритма, и он понял, что умирает.

Он уже почти добежал до машины. Дверца была открыта, Ла Бушери стоял с вытянутыми руками. Хэвершем пошатнулся вперед и, перед тем как упасть, бросил завернутого в одеяло младенца в сторону машины. Ла Бушери ловко поймал сверток.

Через мгновение после того, как у Хэвершема подкосились ноги, его встретил покрытый резиной тротуар. Сталелитейщик смутно ощутил удар. Скрипнули шины машины Ла Бушери, когда та сорвалась с места.

Ребенок в безопасности – Мой сын никогда не станет Лидером. По крайней мере, это у меня получилось, подумал Хэвешем

Хэвершем перекатился на спину и увидел гигантскую башню больницы. Где-то в этом огромном строении осталась Марго. Марго!

Над башней возвышалась колоссальная фигура слепой богини. Она вот-вот упадет, подумал он, и раздавит меня. Но, опрокинувшись, фигура каким-то образом растворилась в бесконечном множестве мерцающих точек – звезд, и все погрузилось в кромешную темноту.

Ла Бушери… – в последнюю секунду мелькнуло у Хэвершема в голове.

СТАРУХА прижалась к стене, поплотнее закуталась в грязное тряпье и посмотрела на Ла Бушери, тяжелыми шагами расхаживающего взад-вперед по маленькой комнате. Пару раз она выглянула из окна, но стражники никогда не входили в этот район трущоб, где порок и преступление висели над гниющими домами облаком миазмов.

Ла Бушери резко повернулся к небольшому матрасу, на котором лежал ребенок. Склонился над ним, как гигантский стервятник, грузный и неуклюжий, с развевающейся накидкой. Вытянул голову вперед и сердито посмотрел сверху вниз.

– Мартин Хэвершем! – прошептал Ла Бушери. – Март Хэверс, вот как мы тебя назовем. Мы обучим тебя – во имя Вечности, мы обучим тебя так, как не обучали ни одного человека! Ты выиграешь нашу войну! Но я не забуду того, чего хотел Джон. – Глаза толстяка загорелись огнем. – Когда-нибудь ты убьешь Алекса Ллевелина. И свою мать. Они умрут, все умрут, все эти свиньи, ограбившие меня! Когда-нибудь наступит это время!

Толстые, сильные пальцы походили на когти стервятника.

– А если ты подведешь меня, если посмеешь подвести…

Но Мартин Хэвершем не мог этого понять…

Двадцать пять лет спустя ему все еще было трудно понять эти слова. Ла Бушери уже стукнуло пятьдесят пять, но огонь, горевший в нем с самого начала, еще не потух.

Мир тоже постарел. Но не сильно изменился. Наука, искусство и религия заметно продвинулись после принятия великого закона Правосудия. Несгибаемого правосудия, слепого и холодного, как богиня Фемида, беспристрастно исполняемого Лидерами в стране, занимающей всю планету.

Лидеры. Можно было проследить их становление и узнать, что все началось после разжигания атомного костра и декады политического и морального хаоса, последовавшей за этим событием. Две бесплодных войны, горевших атомных насилием, закончились за считанные недели, но оставили глубокие шрамы в социальной структуре человечества. Затем появился Маккенноу Грили и объяснил, что делать дальше.

Многим показалось, что его предложение хуже проблемы, которую оно решало. Но в течение десяти лет партия Грили получила власть над страной, а еще через десять – над всем миром.

Они называли себя политическими идеалистами, иногда пуританами, но чаще всего кромвеллианами. Краеугольным камнем их системы было несгибаемое правосудие – механическое, неподатливое правосудие, основывающееся на теории Грили, описанной в его труде «Культура человека». Ее основой был естественный отбор.

– В прошлом лидеры рождались в каждой эпохе, – писал он, – мистики: Будда, Аполлоний, Конфуций, ученые: Ньютон, Эдисон, Дарвин, государственные деятели: Макиавелли, Дизраэли, Цезарь, завоеватели: Чингис Хан, Кромвель, Наполеон. Они определенно не являлись сверхлюдьми, но обладали возможностями и потенциалом, не доступными среднему человеку. Такие способности нужно развивать, они должны работать на пользу человечеству и социальной структуре. Эти люди ведут за собой всю расу. Они должны получать известность, а их возможности надо тренировать, чтобы добиваться максимальной эффективности.

Технологически настала новая эра. Электроника вышла на новый уровень. Турбореактивные двигатели создали революцию в авиации. Новые антибиотики расширили перспективы медицины. И однажды, довольно давно, в ноябре 1946-го, человек на легком самолете сбросил в облако два килограмма сухого льда и вызвал первую искусственную снежную бурю.

С этого началась новая наука. Со времени появления человека, он всегда был рабом погоды, вплоть до сегодняшнего дня. Великий Потоп, ледниковые периоды, ураганы, засухи, эрозия – всем этим пытались управлять, хоть и не всегда получалось то, что нужно, но это было только началом пути. Пути, в некотором смысле, ведущего в тупик, поскольку уже довольно скоро люди поняли, что текущее положение дел им вряд ли удастся улучшить.