Владыка вод - [23]

Шрифт
Интервал

Ближе к вечеру Свисток от отчаянья решился на последнее средство: надо убить ненастоящую. Это же не человек, убеждал он себя, это ж кукла. Ну что такого — сломать куклу? Накрутил себя так, подошел, схватил за руку — и отступился. Потому что настраивался на деревянное, а там — живая плоть. И понял Свисток, что этот выход для него заказан. Никуда не деться от сомнения: а вдруг то не совсем кукла? Вдруг ей тоже больно?

И когда приблизилась вторая бессонная ночь, Свисток совсем отчаялся. Он сидел, тупо уставившись в одну точку и не обращал внимания ни на что: ни на жука, который то забивался куда-то в угол, то снова принимался кружить по камере, ни на вздохи Рядицы, которая чуть не падала со скамьи от усталости и долгого ужаса. Лишь раз встрепенулся, когда послышалось, будто кто-то его зовет звонким мальчишеским голосом. Он подошел к решетке, но увидел лишь скучный тюремный двор, и вновь вернулся на лавку, уставился в ту же точку. Даже когда отворилось смотровое окошко и тюремщик, видимо, желая поглумиться, заревел в него диким быком, а потом, судя по звуку, рухнул у порога, Свисток и не глянул в сторону двери. Жизнь для него кончилась, и эта последняя ночь была, если разобраться, уже ни к чему.

Устав сидеть, он встал и подошел в потемках к стене, потрогал ее рукой. Отличная глина. В этом он понимал толк. Свисток нашарил на полу черепок, который приметил еще днем, и принялся скоблить потихоньку стену. Нет, он не надеялся проскоблить ее до утра насквозь. Он решил — чтобы убить время, да и вообще — сделать последнюю в своей жизни свистульку.

Часа через два порошка набралось достаточно. Все больше увлекаясь работой, он бережно замесил его и стал терпеливо разминать в руках комок чудесной, шелковистой глины. Потом, уже торопясь и боясь не успеть, принялся вытягивать его, выравнивать, скручивать и заглаживать шов. Скорее, скорее — найденной на полу щепкой он сверлил в мягкой глине точно вымеренные отверстия: руки сами все знали и чувствовали. Ведь надо еще, чтобы свистулька высохла. Он грел ее дыханием, нежно сжимал в ладонях — будто от этого зависела его уходящая жизнь.

В застенке было уже совсем светло, когда свистулька издала первый звук. Свисток для верности погрел ее еще немного — и заиграл. Будто лес вырос среди глиняных стен. И каких только птиц в нем не было! Застенок наполнился щебетом, трелями, пересвистом. Свисток вылепил лучшую свистульку в жизни.

Лишь одно было не так: когда он играл в лесу, птицы подлетали к нему поближе, а некоторые, самые доверчивые или глупые, бывало, садились на плечи. Но ни одна не залетела в тюрьму. Хотя бы самая доверчивая или глупая.

И вдруг что-то случилось. Свисток обернулся и увидел подходящую к нему Рядицу, — одну! — но не это поразило его, а поразило его то, что рухнула в ее глазах непрошибаемая голубая эмаль, распалась на куски, истаяла — и открыла бездну. Свисток глянул на вторую — она сидела вытянувшись и дергалась как кукла у плохого кукловода, но та уже не интересовала Свистка, и он вновь заглянул в открывшуюся бездну и увидел, что там темно и страшно. «Душой помутилась…» — прошептал несчастный Свисток и проклял весь свет, потому что она была молода и красива, потому что сам был юн и любил ее всей неопытною душой. А тут еще Рядица — свистулька ей напомнила, что ли? — протянула к нему руки и выговорила сквозь муку и слезы: «Свисток, ну скажи, что я одна такая на свете!»

Это было выше сил. Все, что накопилось в последние дни, взорвалось и ударило Свистку в голову. Он потерял себя, забыл про помутневшую ее душу, отшвырнул свистульку и, грубо схватив Рядицу за руку, рывком развернул: «Одна?! А там кто дергается? Не скажешь?» Потом снова повернул к себе, стал трясти за плечи, задыхаясь от злости: «Это все из-за тебя! Из-за твоих безделушек! Гребень ей нужен! — он выхватил из волос ни в чем не повинный гребень, сломал пополам и отбросил в сторону. — Бусы ей нужны! — он рванул нитку с шеи и бусины со стуком раскатились, прыгая по полу. — Теперь у тебя все есть! Довольна?» Он продолжал еще что-то выкрикивать, но заметил вдруг, что Рядица глядит мимо него, туда, где была вторая, и что глаза ее стали совсем безумны. Тогда Свисток обернулся и увидел, что кукла свалилась со скамьи и лежит без признаков жизни — обычная восковая кукла в человеческий рост.

Так и нашли их, когда утром вошли в застенок, убрав с порога спящего Огарка: Свисток баюкал Рядицу на коленях, а кукла, попавшая как раз в квадрат жаркого весеннего солнца, быстро оплывала под его лучами.


Когда о случившемся доложили доминату, он захотел увидеть все лично. К его приходу воск совсем расплылся, не таяли, как он отметил, только бусы, коловшие глаз иголками красного света. Свисток сидел все так же безучастно, баюкая на коленях Рядицу, а она спала, положив голову ему на плечо и бессильно уронив руки. Доминат подумал, что жаль: хорошая была бы казнь, и очень своевременная. А теперь — что ж… Теперь, наверное, и вовсе не стоит: весь город знает, что казнить должны за колдовство, а где доказательства? Нет доказательств. В таком положении казнь была бы ошибкой: вместо того, чтобы вызвать уважение, она может посеять сомнение в его справедливости… Этого никак нельзя допустить накануне предстоящих событий. Но лавочника он непременно накажет: таким взносом обложит — не обрадуется… Потом доминат стал думать о предстоящих событиях и, чтобы не отвлекаться, лишь слабо махнул рукой, покидая застенок.


Еще от автора Михаил Васильевич Шалаев
Сокровище Джунаида

Изо всех сил уходит от преследования красноармейцев потрепанный отряд знаменитого Джунаид-хана. Но враг все ближе, а груз тяжел… И вот уже пески пустыни укрывают бесценное сокровище. Пройдут годы, и тайна последнего похода басмача сплетет в единый клубок судьбы бывшего прапорщика Деревянко, презирающего беспредел Упыря, ссыльной Гульнары, участкового Порсы и многих других людей…


Рекомендуем почитать
Квест

Итак, глубока ли кроличья нора?


Свобода идеалов

Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.


Переселение Эплтона

В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».


Чувство долга. Чума из космоса. Фантастическая сага

(+) Собрание фантастических произведений в 21 томах. … В пятый том «Миров Гарри Гаррисона» включены три романа: «Чувство долга» (1962), «Чума из космоса» (1965) и «Фантастическая сага» (1967). … © 1993 Издательская фирма «Полярис», оформление, составление, название серии … …


Сиамбак

Приключения Вилбура Мэрфи, разъездного корреспондента космического шоу, на планете Циргеймс-Три.


Грязь на наших ботинках

Что если люди не самый ценный груз М-бика, идущего к своей цели уже шестьдесят семь лет?Рассказ вошёл в антологию 2015 г. «Другие миры».