Владыка Острова - [6]

– Да неужели? – бровь Остора скептически приподнялась. – Как хороший мальчик?

– Да-да! Он ведь знает, что важен для тебя. Ценит всё, что ты для него сделал… И ему действительно понадобилось нечто крайне существенное, чтобы уважение к тебе пошатнулось.

– Так чего ты от меня хочешь? Чтобы я ещё и извинялся перед ним за то, что он едва не закрутил роман с замужней женщиной?! Да ещё и туристкой. Чужачкой!

Пальцы застучали по столешнице несколько быстрее и шумнее. Собеседник устало вздохнул и буркнул:

– С твоим упрямством следовало бы рождаться ослом!

– Все претензии к Хозяину Судьбы и Времени.

– Ну, к нему-то у меня их поднакопилось предостаточно, – проворчал Макейр и продолжил уже со спокойными интонациями. – Если не наделаешь глупостей, то вы с братом и так помиритесь. Но дай ему… Остор! Я должен твоему отцу жизнь. Если бы не он, то мне… В общем, прими мою настойчивость как желание хоть частично вернуть долг за прожитые годы. Риэвир уже вырос. Отпусти его и посмотри сам, что я прав.

Признание заставило Остора постараться принять факт, что существовала не только его точка зрения. Он задумался. И, в конце концов, его думы привели к тому, что раз одного и того же хотели все, кроме него, то почему ему следовало противиться и идти «войной против целого мира»? Нет. Правота Макейра так и осталась под сомнением. Однако причин отстаивать свою истину нашлось немного. И его как-то задевало, что основной из них оказалось желание иметь возможность контролировать Риэвира ради недопущения тем какой-либо новой ошибки. Озвучивать это вслух означало повторение всего диалога с самого начала.

«Да, уж! Теперь за тобой будут все наблюдать, братец! – мысленно хмыкнул он. – Я в ожидании твоего промаха. А Макейр станет искать своё доказательство».

– Хорошо. Можем прямо сейчас вместе навестить Шейтенора… Порадуем его.

Последние слова прозвучали с неприкрытой иронией, однако собеседник понимающе улыбнулся. При этом его лицо покрыла такая гримаса морщин, что вмиг превратила пожилого крепкого мужчину в старика. Всё-таки Макейр был почти на пятнадцать лет старше Остора. Однако он часто навещал братьев, когда те были ещё детьми. Риэвир был не только ровесником, но и лучшим другом его ныне погибших сыновей погодок. И потому, пожалуй, тот и заботился так о нём. Возможно, отцовские чувства перенеслись и на сироту.

– Твои-то ребята в отряде не станут ворчать, что к ним примкнёт такая развалина как я?

– Тех, кто вздумает хотя бы косо посмотреть, я отправлю на спарринг с тобой, – пригрозил Остор. – Не знаю никого, кто владел бы мечом лучше!

– Да. Принятие правила о недозволении посещения Поднебесья после заката, да комендантский час в городе значительно сократили численность тварей. Ребятам не хватает настоящих тренировок, – по голосу было не понятно, говорилось ли с гордостью за осуществлённое или с сожалением о принесённых в связи с этим каверз.

– Некоторые до сих пор желают геройствовать, – с сожалением произнёс Остор. Ему каждое утро доносили о количестве пропавших.

Этой ночью воды Острова поглотили троих. Одна женщина, которую призвал Храм, не стала дожидаться восхода, и обитель не увидела новой жрицы. Исчезли и двое юных влюблённых, которым родители запрещали видеться днём. Едва размененная дюжина лет казалась взрослым весомым аргументом для разлуки молодёжи. А теперь они были готовы на всё, лишь бы исправить свершившееся.

Неожиданно что-то внутри Остора замерло.

На мгновение все верные суждение о совершённом им поступке утратили смысл.

Ведь что, если бы Риэвира тоже не стало бы в эту ночь?

… О чём бы жалел он сам?

День десятый. Ближе к четырём часа дня

В то время как Инга сидела в зале ожидания, неотрывно глядя на табло в надежде увидеть, что началась её посадка на рейс, Риэвир наслаждался своим первым дневным дозором. Его головокружение уже давным-давно прекратилось. Всё же двадцатичетырёхлетний возраст не изматывал организм недугами. Другое вот дело аппетит. Возможно, Макейру и хватило бы содержимого котомки на целый день, но молодому островитянину, умудрившемуся до обеда умять все припасы, уже хотелось перекусить вновь. Так что чувство голода заставило его прекратить созерцать рябь на воде да подняться с травы. Зевая, Риэвир встал на ноги и потянулся. Несколько косточек хрустнуло, намекая, что ему давным-давно следовало бы поменять позу. Телодвижения сняли ненужную сонливость.

Спать в Поднебесье считалось крайне рискованным занятием даже под светом солнца. Многие, конечно, на это пожимали плечами и приводили удачные примеры. Вот та же Инга вроде как «малой кровью» обошлась. Но сам парень не единожды был свидетелем иных сновидцев. Дважды их едва удалось растормошить. Остальные трое открывали глаза, но почти никак не реагировали. Они могли только глупо молчаливо моргать, пока не оказались вблизи открытой воды. Такие жертвы небесных островов ныряли в океан, и больше никто никогда не видел их. Что это означало – знали все.

Поэтому Риэвир потёр тыльной стороной ладони глаза, сгоняя дремоту, ещё раз зевнул и, поправив меч, уверенно зашагал вперёд к тропе. Он всерьёз вознамерился пойти перекусить на Небесный Лиловый Остров, среди некоторых туристов отчего-то имеющим прозвание НЛО. В кошельке, правда, было не густо. В суете вчерашнего дня о деньгах он как-то не озаботился, но вряд ли бы ему отказали дать чего-либо в долг. Так что молодой Владыка предвкушающее улыбнулся и почти было ушёл с поляны, как увидел… её.