Владычица снов. Книга 1 - [10]

— Ну, так что же ты натворила?

Ребекке уже хотелось смеяться и в то же время не терпелось выслушать очередную историю.

— Прошлым вечером я отправилась с Галеном в «Соляной погребок», — не без гордости сообщила Эмер.

«Соляной погребок» был самым лучшим — или самым грязным, смотря как посмотреть, — кабаком во всем городе, примыкающем к замку Крайнего Поля.

— Только и всего… — разочарованно протянула Ребекка. Судя по повадкам своей приятельницы, она ждала от нее куда более драматических откровений. — Да он же водил тебя туда и раньше, не так ли?

— Водил, но отец ничего не знал об этом.

— Ты уже наговорила с три короба извинений — и все ради того, чтобы оправдаться в такой невинной затее, как вечерняя вылазка, — заметила Ребекка. — И, кроме того, мне казалось, что Гален нравится твоему отцу.

— В каком-то смысле, — кротко подтвердила Эмер.

— Так в чем же дело? Я понимаю, что он простой конюший, но тем не менее…

— С тех пор я еще не была дома, — перебила ее подруга.

На какое-то мгновение разум Ребекки словно запротестовал, отказываясь осознавать значение услышанного, зато потом…

— Ты не вернулась домой ночевать?

Ребекка чуть было не сорвалась на крик.

— Да, — виновато призналась Эмер, но глаза у нее при этом радостно заблестели.

И тут, впервые за все это время, Ребекке бросилось в глаза, что одежда ее подруги, мягко говоря, находится в некотором беспорядке, и она поняла, что Эмер одета по-вечернему. С одной стороны, девушка испытывала настоящий страх за подругу, столь предосудительно воспользовавшуюся отпущенной ей свободой, и в то же время ощутила нечто вроде зависти. Но в глубине души Ребекка понимала, что никогда не смогла бы повести себя подобным образом, даже если бы ей представилась благоприятная возможность.

Молчание томительно затянулось.

— Ну и чем же ты занималась? — в конце концов поинтересовалась Ребекка и тут же пожалела о том, что задала этот вопрос. И отчаянно покраснела.

— Бекки, прошу тебя, — фыркнула Эмер. — Мне скоро восемнадцать. Мы обе успеем состариться, прежде чем ты начнешь разбираться в таких делах!

Ребекка с облегчением вздохнула, когда ее подруга уклонилась от прямого ответа на заданный вопрос, но в то же самое время почувствовала себя в какой-то мере обездоленной, а главное, бесконечно заинтересованной. Она понимала или ей казалось, будто она понимает, что именно произошло между Галеном и Эмер прошлой ночью, но из-за этого ей самой было только горше. Интересно, на что это похоже? И действительно ли это раз и навсегда меняет всю тебя? Нескромные, хотя и туманные образы возникли в сознании девушки, что заставило ее раскраснеться еще пуще, к тому же Ребекка оказалась не в состоянии как-то связать эти образы со своей подругой, сидящей сейчас рядом с ней. Она часто завидовала тому, с какой легкостью Эмер заводит более или менее тесные знакомства, и тому, с каким бесстыдством та флиртует с мужчинами, причем с мужчинами любого разбора, но все это обычно казалось ей чем-то несерьезным. Во всяком случае, никакие приключения подобного рода нельзя было поставить на одну доску с дружбой двух девушек. Она была на все сто процентов уверена в этом — но только до настоящей минуты.

— В чем дело, Бекки? Скажи хоть что-нибудь.

— Но ты же останешься моей подругой, не прав да ли?

Голос Ребекки звучал тихо и жалобно; услышав собственные слова, она отчаянно заморгала.

— Разумеется, — ответила Эмер, одновременно и удивленная, и встревоженная. — А почему, собственно говоря, и нет?

— Да знаешь ли… теперь… когда ты и Гален…

Эмер, наконец, сообразила, чем встревожена ее подруга, и тут же заливисто расхохоталась. Обняв Ребекку за плечи, она крепко прижала ее к себе.

— Ах ты, малышка, — ласково проговорила она. — Тебе еще предстоит столь многому научиться. Или ты и впрямь думаешь, что прошлой ночью мы с ним остались наедине в первый раз?

Ребеккой овладели смешанные чувства. Сначала она разозлилась из-за того, что Эмер, имея такую тайну, не поделилась с ней гораздо раньше. И вместе с тем испытала облегчение и радость: ведь даже такое знаменательное событие оказалось не в состоянии омрачить ее дружбу с Эмер. И с новой силой в ее душе вспыхнуло любопытство.

— Значит, Гален… — многозначительно произнесла она, глядя подруге прямо в глаза.

— Да.

Тон, которым подтвердила свое однозначное согласие Эмер, послужил для Ребекки сигналом того, что рассказано ей далеко не все, однако она не смогла заставить себя задавать подобающие в такой ситуации вопросы. А подруга лишь озорно усмехнулась, и Ребекке пришлось смириться с тем, что Эмер взяла инициативу в свои руки, хотя какой-то частью души дочь властительного барона вот-вот была готова расплакаться.

— Не знаю даже, почему я с тобой дружу, — буркнула она, стараясь, чтобы ее слова прозвучали строго, не потерпев в этом отношении полный провал.

— Дружишь, что правда, то правда. Не будь меня, ты б давно померла со скуки, — парировала Эмер. — Изволь согласиться. А уж тогда я сумею развеселить тебя по-настоящему. Помнишь кабачок?

Ребекка хихикнула. Ей никогда не забыть то утро, когда они с подругой подглядывали за замковым поваром, которого звали Силберри, отправившимся на огород сорвать гигантский кабачок, о котором он заранее успел всем похвастать. Он растил и холил этот кабачок, преисполненный рвения подать его к столу на именины барона Бальдемара, и вдруг обнаружил, что невероятных размеров овощ за ночь куда-то подевался. Сперва, повар тревожно огляделся по сторонам, словно проверяя, не ошибся ли грядкой, потом воздел очи горе, как будто заподозрил, что кабачок вознесся на небо, влекомый какой-нибудь гигантской птицей или же вовсе — сверхъестественной силой. В это время подруги, наблюдавшие за ним из окна Ребеккиной спальни, предпринимали прямо-таки невероятные усилия, чтобы не расхохотаться.