Ниже Треполя на высоком береговом холму расположен был древний Витичев, с пристанью внизу; эта пристань служила первою стоянкой торговых караванов, отправлявшихся из Киева в Грецию. В XI веке город запустел, вероятно, разоренный варварами; но в 1095 году он возобновлен под именем
Святополча; великий князь Святополк-Михаил перевел сюда жителей Юрьева, сожженного Половцами. Под Витичевым находилась и переправа или, как тогда говорилось, «брод» через Днепр на Переяславскую сторону. Но главная переправа на пути из Киева в Переяславль производилась несколько ниже, около городка
Заруба, расположенного напротив устья Трубежа и известного своим пещерным монастырем, из которого вышел митрополит Климент Смолятич. Подле него находился так наз. Варяжский остров. Еще ниже на Днепре, около устья Роси, стоял город Канев среди весьма холмистой местности. Это была последняя киевская крепость на правой стороне Днепра. Канев возник, по-видимому, на том же месте, где упоминается город Родня, под которым решилась борьба Ярополка с Владимиром в 980 году. Отсюда шли ряд городов и насыпные валы вверх по Роси: она после Стугны представляла вторую укрепленную киевскую линию. Замечателен в особенности так называемый «Змеев вал», который, начинаясь немного выше устья Роси, идет на запад то по левой, то по правой стороне этой реки и около верхнего ее течения заворачивает на северозапад. Из городов второй укрепленной линии наиболее замечателен
Корсунь, находящийся там, где Рось делает самый южный изгиб. Под Корсунем эта река встречает скалистые холмы, разбивается между ними на несколько рукавов и протоков и образует пенистые, живописные пороги. Далее на Роси лежали Богуслав и упомянутый выше
Юрьев, хотя и сожженный Половцами, но спустя несколько лет возобновленный тем же Святополком-Михаилом. Где-то около Роси на одном из ее притоков лежал и
Торческ, бывший средоточием киевских торков, или Черных Клобуков. Довольно возвышенная плоскость, простирающаяся между Стугною и Росью, а также и к югу от последней, приблизительно до реки Тясмина, своим полустепным характером и тучными пастбищами вполне соответствовала потребностям Черных Клобуков, которые сохраняли еще многие привычки кочевых народов и главное богатство свое почитали в больших стадах коней, овец и рогатого скота. Они продолжали отчасти жить в открытом поле подвижными вежами, или селениями, из войлочных кибиток; но имели и становища, огороженные валами, куда собирали свои семьи и стада в военное время; в опасных же случаях укрывались под защиту русских городов Поросья. Кроме Поросья, кочевые полчища Черных Клобуков тянулись и на восточной стороне Днепра, т. е. в украйнах Переяславской и Чернигово-Северской. Черные Клобуки, очевидно, сохраняли и обычное кочевникам деление по родам, находившимся под управлением своих родовых старшин и князьков. Разнообразие имен, под которыми встречаются иногда эти служилые инородцы Древней Руси, объясняется именно их родовым делением. Кроме общего имени «Черных Клобуков» и племенных названий «Печенеги» и «Торки», встречаются еще в летописях названия «Берендичи», «Турпеи», «Коуи», «Каепичи», «Бастеева чад»: это собственные имена разных родов, большею частию дававшиеся по именам их ханов; впрочем, под словом «Берендичи» или «Берендеи» разумелись и вообще Торки, или Черные Клобуки. Последнее название получили они от своего любимого головного убора, высоких бараньих шапок черного цвета. Верхи этих шапок делались иногда из какой-либо цветной ткани и свешивались набок (как теперь у казаков). Их смуглые лица осенялись черными усами и бородою. Наиболее знатные носили широкие шелковые кафтаны персидского покроя.
Поселенные на южных пределах Руси с обязанностию быть ее передовыми конными стражами от соплеменных с ними половцев, Черные Клобуки естественно подвергались неотразимому влиянию Русской народности и постепенному с ней слиянию. Особенно это влияние заметно в собственной Киевской украйне, или на левом Поросье. Здесь постепенно возникают городки со смешанным населением из Черных Клобуков и Руси. Их родовые старшины, или ханы, за военные заслуги получали иногда такие городки в свое державство, т. е. пользовались известными с них поборами. Черные Клобуки в большинстве еще сохраняли свое язычество; но при смешении с Русью между ними стало водворяться и христианство. Скрещение Руси с этими инородцами положило начало той русско-украинской народности, которая позднее является в истории под именем Казаков или Черкас. Последнее имя указывает еще на примесь Прикавказских и Таврических Казар или Черкесов, в разное время селившихся на русских украйнах, особенно во время угнетения их родины Половцами и во время падения древнерусского Тмутараканского княжества[1].
К Киевскому княжению причислялось обширное Припятское Полесье с своими неизмеримыми пущами и водными пространствами, которые представляют остатки существовавшего здесь когда-то внутреннего моря. Дремучие влажные леса, бесчисленные речки, озера и болота, песчаноглинистая почва — вот господствующие черты полесской природы. Клочки сухой, удобной для возделывания земли рассеяны здесь в виде оазисов, или островов, на которых, конечно, и сосредоточилось редкое население Полесья. Полесяне, как показывает их наречие, составляли ветвь южнорусского племени; в летописи они являются под именем древлян. Но та часть их, которая занимала область северных притоков Припяти, судя по летописи, носила название дреговичей и по языку своему представляла уже переход к северному, или Кривскому, племени.
