Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - [14]

В самом начале января 1963 года Высоцкий улетает в Алма-Ату на съемки кинокомедии «Штрафной удар» (съемки фильма начались еще в октябре 62-го). Ему вновь предложена эпизодическая роль – гимнаст Юра Никулин – но он соглашается ради того, чтобы хоть что-нибудь подработать на стороне. Пребывание в той эскпедиции ничего радостного Высоцкому не приносит, о чем он и делится в письмах к своей жене. Так, 10 января он сообщает Л. Абрамовой: «Здесь ужасно скучно! Я скоро буду грызть занавески…

Медео – это такое место с нерусским названием, и абсолютно по-русски лапотно и глупо оформлено… Никаких трибун, гостиниц, ресторанов и даже туалетов. Где живут спортсмены – неизвестно. Кругом бродят яки, куры, коровы, казахи и киношники. Их здесь как собак. Чембулак – это тоже место, и тоже с нерусским названием. Там проходят соревнования по слалому, и там тоже ничего нет. Правда, там есть столовая, но она приносит государству убытки…»

Несмотря на тоску, Высоцкий на съемках почти не пьет, о чем опять же с удовольствием пишет жене в своих письмах: «Тут проходит съезд кинематографистов Казахстана. Приехал Райзман и всякие артисты: Румянцева, Ливанов и т. д. Пьют! А я – нет! И не хочется».

Чуть позже Высоцкий все-таки «развяжет», поскольку компания вокруг него собралась сплошь «питейная»: молодые актеры Владимир Трещалов, Игорь Пушкарев. Когда у актеров кончились суточные, именно Высоцкий предложил ловкий ход: наклеить на лица бороды и, вооружившись гитарами, пройтись с шапкой по электричкам. При этом исполнялась старинная жалостливая песенка: «Я родственник Левы Толстого, его незаконнорожденный внук. Подайте, кто сколько может, из ваших мозолистых рук…» И люди подавали. А в одном из вагонов актеров остановила какая-то молодая гоп-компания и заставила с ними выпить на брудершафт. Гульба продолжалась в течение нескольких часов.

Художества молодых актеров, естественно, вызывали справедливый гнев администрации съемочной группы. Поэтому когда из Москвы приехал младший администратор с зарплатой, режиссер фильма Вениамин Дорман распорядился Высоцкому, Трещалову и Пушкареву деньги выдать в последнюю очередь. Когда об этом узнал Высоцкий, он отправился на разборки к администратору. Тот отослал его к режиссеру. Но Высоцкий заявил, что не мальчик на побегушках, схватил термос и ударил им администратора по голове. Был большой скандал.

На съемках возле молодых актеров постоянно крутились местные красавицы, которые были столь же доступны, как дешевое вино, продававшееся в местных магазинах. Актеры, естественно, этим пользовались. О чем вскоре сильно пожалели: у двоих из них – Трещалова и Пушкарева – на интересных местах объявились лобковые вши. О Высоцком никаких сведений на этот счет нет.

За съемки в «Штрафном ударе» Высоцкому выпишут гонорар в сумме 1034 рубля 24 копейки. Деньги, в общем-то, приличные, но они тут же разлетелись в разные стороны: надо было кормить первенца, да и долгов у молодых было выше крыши. Высоцкий устроился работать в театральную студию, что располагалась в Клубе МВД имени Ф. Дзержинского, однако ставка там была мизерная – 50 рублей в месяц. Можно было, конечно, обратиться за помощью к родителям Высоцкого, но он этого делать не хотел – гордость не позволяла. И кто знает, какие мысли посещали Высоцкого в те невеселые для него годы. Может быть, и закрадывались в его сердце сомнения относительно давнего спора с отцом и дедом по поводу выбора своей профессии. Ведь, поступив вопреки воле родителей, в театральную студию и получив актерскую профессию, Высоцкий к 63-му году ничего, кроме житейской неустроенности и душевного разлада с самим собой, так и не приобрел. И жена его, Людмила Абрамова, вспоминая те годы, горько констатирует: «Работы нет, денег ни гроша. Я потихоньку от родителей книжки таскала в букинистические магазины… Володя страдал от этого беспросвета еще больше, чем я. Скрипел зубами. Молчал. Писал песни. Мы ждали второго ребенка…»

Когда в конце 63-го Людмила Абрамова сообщит Высоцкому о скором пополнении семейства, Высоцкого это известие мало обрадует. «Денег нет, жить негде, а ты решила рожать!» – пытался он увещевать свою жену. Разговор этот происходил на квартире Кочарянов, и вмешательство Левона предопределило его концовку. «Кончай паниковать! – сказал Кочарян другу. – Ребенок должен родиться, и весь разговор!»

В мае Высоцкий вновь отправился в Казахстан на съемки очередного фильма. Это была драма с необычным для такого жанра названием «По газонам не ходить». Речь в фильме шла о восстании рабочих на одной из строек Казахстана – там делами заправлял жестокий начальник, некогда руководивший стройкой, где работали зэки. Высоцкому предназначалась роль одного из помощников главного героя. Однако из этой затеи ничего не вышло. Практически в первый же съемочный день прямо на съемочной площадке Высоцкому стало плохо, и он потерял сознание. На «Скорой помощи» его доставили в больницу, где он провел несколько дней. Узнав об этом, директор «Казахфильма» решил не рисковать здоровьем молодого артиста и дал команду немедленно найти ему замену.