Владимир Высоцкий в Одессе - [38]
С. Говорухин упомянул две сцены, снятые Высоцким, — опознание Фокса и допрос Груздева. Были ли другие? Возможно, что да. «Зиновий Гердт, игравший в фильме Михаила Михайловича, соседа Шарапова по коммунальной квартире, вспоминал, что когда он приехал в Одессу для съёмок своего эпизода, вместо Говорухина съёмками руководил Высоцкий… А так как Зиновий Гердт принимал участие в павильонных съёмках коммунальной квартиры, то отсюда следует, что и эти сцены тоже поставлены Высоцким»[141].
Сказано с большим апломбом, но действительности это не соответствует. Как сказала мне участвовавшая в той сцене артистка Н. Корниенко (исполнительница роли Шуры), сцена в коммунальной квартире снималась не в Одессе, а в Москве. Высоцкий принимал в ней участие только как актёр.
Со слов Е. Леонова-Гладышева, исполнителя роли Васи Векшина, мы знаем, что и эту сцену снимал Высоцкий.
«Эпизодическая роль, но знаменательно, что этот эпизод с моим участием снимал Владимир Высоцкий… Во-первых, чувствовалось, что не только задатки режиссёра в нём, несомненно, есть, и что он абсолютно готов к режиссёрской работе, а во-вторых, на съёмочной площадке ощущался его неоспоримый авторитет.
…Меня поразило то, что он хорошо и детально знал послевоенное время. Помню, возник вопрос, что у Васи Векшина должна быть какая-то татуировка на руке, потому что по роману он в прошлом колонист, вышел из заключения, а в то время у таких людей это была и потребность, чуть ли не необходимость, и мода. Посыпались предложения: „За Родину! За Сталина!" „Не забуду мать родную!" и другие подобные банальные предложения. А Владимир Семёнович предложил написать женское имя…
«Лёлю» предложил Высоцкий. Спустя много лет я узнал, что в довоенные и первые послевоенные годы очень модным было имя Лёля.
Белое офицерское кашне появилось на шее у Васи Векшина — это опять же деталь, придуманная Высоцким, довольно характерная деталь, потому что многие молодые люди, не попавшие на фронт в силу своего возраста, после войны щеголяли этим кашне, подобным образом подчёркивая свою, якобы, принадлежность к фронтовикам»[142].
Не сомневаюсь, что и татуировку, и кашне предложил Высоцкий. В фильме, однако, этих кадров нет. Видимо, Е. Леонов-Гладышев не смотрел окончательную редакцию фильма. И тут мы подходим к интересной теме: какие сцены с участием Высоцкого были из фильма вырезаны?
Из воспоминаний тех, кто участвовал в работе над картиной, я знаю об одной не вошедшей фильм сцене с участием Высоцкого. Вспоминает художник-постановщик картины В. Гидулянов:
«Помню, снимали эпизод в декорации „квартира Шарапова". Ночной вызов на задание. В дверь стучит водитель „Фердинанда". Спросонок с постелей вскакивают Шарапов и Жеглов. Оба худенькие, в длинных ситцевых заношенных трусах, оба на одинаково тонких ножках. Съёмочная группа взорвалась смехом. И дольше всех стоял хохот Высоцкого. Эпизод вырезали, — думаю, зря…»[143].
Есть неподтверждённая информация о другом эпизоде: в МУР приглашён инструктор по самбо. Во время демонстрации им приёмов самообороны Глеб Жеглов выхватывает у инструктора картонный нож и «всаживает» его в грудь растерявшемуся спортсмену[144]. Видимо, эпизод не попал в фильм по политическим соображениям: в советские времена считалось, что эффективнее самбо ничего быть не может — и вдруг такой конфуз. Впрочем, это только догадки.
Цитирование воспоминаний актёров я начал с Е. Леонова-Гладышева, теперь послушаем других актёров, имевших дело с Высоцким-режиссёром.
Ю. Карева, исполнительница роли Желтовской, жены Груздева:
«Станислав Сергеевич (Говорухин. — М. Ц.) привёз сценарий и предложил любую роль на выбор (нельзя не отметить, что эти слова резко расходятся с вышеприведённым высказыванием самого Говорухина, сказавшего, что он не хотел работать с бывшей женой. — М. Ц.) Но у меня тогда были спектакли почти каждый день, а время шло… И тут мой сын Серёжа закатил скандал… В общем, сын настоял, чтобы я немедленно летела в Одессу. Но к тому времени осталась одна более или менее подходящая роль — совсем незаметная роль Желтовской в одном маленьком эпизоде опознания Фокса и освобождения Груздева. Вспоминать о нём я не люблю, потому что у меня там совсем ничего не получилось, да и озвучивала её не я. Меня на озвучание не отпустили из театра. Но самое интересное в этом эпизоде то, что снимал его сам Володя.
…Прилетела я в Одессу и совсем растерялась в незнакомой обстановке. Ничего не знаю, ничего не умею… Не умею держаться перед камерой, не понимаю, кто чем занимается на съёмочной площадке, к кому с каким вопросом можно подойти. И в такой круговерти меня спас Володя. Он окружил меня самой настоящей отцовской заботой. Он помогал абсолютно во всём — рассказывал, показывал, объяснял, что к чему и как, знакомил с людьми, делал всё, чтобы я чувствовала себя уверенно и естественно. Хотя он сам, как я сейчас понимаю, очень волновался и чувствовал себя совсем неопытным в режиссуре, и ему самому была нужна надёжная поддержка. Но виду он, конечно, не подавал. Был очень собран, доброжелателен ко всем членам съёмочной группы. Здорово помог Володе Сергей Юрский. Он как изумительный профессионал, как заправский режиссёр, держал всю группу в своих руках, не давал расслабиться, халтурить, следил, чтобы каждый был на своём месте.
