Владимир Великий - [25]

Как же происходило крещение киевлян? Из «Повести временных лет» видно, что крещению предшествовала особая психологическая подготовка горожан Киева. Придя в свой стольный град, Владимир Святославич приказал уничтожить идолов языческих богов: «…повелел опрокинуть идолы – одних изрубить, а других сжечь». Совсем иначе князь поступил с идолом Перуна. «Перуна же, – продолжает летописец, – приказал [князь] привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил двенадцать мужей колотить его жезлами. Делалось это не потому, что дерево что-нибудь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе, чтобы принял он возмездие от людей. «Велик ты, Господи, и чудны дела твои!» Вчера еще был чтим людям, а сегодня поругаем. Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его неверные, так как не приняли еще они святого крещения. И, притащив, кинули его в Днепр. И приставил Владимир к нему людей, сказав им: «Если пристанет где к берегу, отпихивайте его. А когда пройдет пороги, тогда только оставьте его». Они же исполнили, что им было приказано. И когда пустили Перуна и прошел он пороги, выбросило его ветром на отмель, и оттого прослыло место то Перунья отмель, как зовется она и до сих пор». Это сообщение летописи вызывает у исследователей разное толкование действий князя. Одни усматривают в этом сохранявшиеся традиции уважения к главному языческому божеству; другие, и прежде всего историк О. М. Рапов, высказывает более убедительную версию. Он пишет: «Наибольшему надругательству подверглась статуя Перуна. И это выглядит не случайным явлением. Дружинникам и воинам-язычникам, на помощь которых в распространении христианства в дальнейшем рассчитывал Владимир, Перун представлялся самым могущественным богом. Поэтому его было необходимо скомпрометировать в их глазах». И это князю удалось сделать, поскольку данные действия были рассчитаны на дискредитацию Перуна и других «поганьских» богов в глазах не только киевлян. Это была яркая демонстрация жителям Руси бессилия языческих богов, наглядный показ того, что они не в состоянии отомстить Владимиру Святославичу и его христианскому окружению за нанесенные им оскорбления.

Владимир, исполнив задуманное, сообщает летописец, «послал по всему городу сказать: «Если не придет кто завтра на реку – будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, – будет мне врагом». Услышав это, с радостью пошли люди (о какой радости можно говорить, когда князь назвал всех, кто не придет, своими врагами), ликуя и говоря: «Если бы это не было хорошо, не приняли бы этого князь наш и бояре». Наступило утро следующего дня. Это была пятница 1 августа (день, который отмечает Русская православная церковь). «Вышел Владимир с попами царицыными и корсунскими на Днепр, – записывает летописец, – и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь, молодые же у берега по грудь, некоторые держали младенцев, а уже взрослые бродили, попы же совершали молитвы, стоя на месте. И была радость на небе и на земле по поводу стольких спасаемых душ; а дьявол говорил, стеная: «Увы мне! Прогоняют меня отсюда! Здесь думал я обрести себе жилище, ибо здесь не слышно было учения апостольского, не знали здесь Бога, но радовался я служению тех, кто служил мне»». Описание обряда крещения киевлян летописец заканчивает словами: «Люди же, крестившись, разошлись по домам».

В ином стиле христианизация киевского населения предстает в «Истории Российской» В. Н. Татищева: «По опровержении идолов и крещении множества знатных людей, митрополит и попы, ходящие по граду, учаху (обучая) люди вере Христове. И хотя многие принимали, но множайшии, размышляя, отлагали день за день; инии же закоснелые сердцем ни слышати учения хотели. Тогда Владимир послал по всему городу, глаголя: (далее следует текст летописи, но имеется дополнение: во-первых, крещение проводилось не в Днепре, а Почайне; во-вторых, «инии же нуждою последовали, окаменелые же сердцем, яко аспида, глуха затыкаюсче уши своя, уходили в пустыни и леса, да погибнут в зловерии их…») В. Н. Татищев, описывая обряд крещения, завершает свой текст следующими словами: «Презвитеры, стоя на берегу (на самом деле они стояли на деревянных помостах, закрепленных на берегу), читали молитвы и каждой купе давали имена особыя мужем и женам. Крестившимся же людем отходили каждой в домы своя, которых число так велико было, что не могли всех исчислить».

Картина, нарисованная здесь, выглядит намного убедительнее летописной. Источник объективно отразил, как на самом деле происходило обращение в христианство жителей столицы, а летописец Нестор или, что более вероятно, его редакторы сгладили все углы, не желая упоминать о том сопротивлении, какое оказало население Киева акции крещения. Сильное сопротивление введению христианства оказывали и жители остальной территории Руси.

Решив сделать христианами новгородцев, Владимир и Добрыня полагались на их поддержку, так как считались в городе своими людьми. Добрыня к тому же являлся новгородским посадником, там же в просторном доме жила его семья. Но этим надеждам не суждено было осуществиться.