Владимир Святой [3-е издание] - [52]
Косвенные данные позволяют нам предположить, что война с ятвягами была недолгой. Летом (в июле?) Владимир вернулся в Киев[28]. Это кажется удивительным — ведь его противник был весьма силен.
Много воевавшие впоследствии с ятвягами поляки с содроганием отзывались о бесстрашии и свирепости этого народа. Никто из ятвягов не покидал поля боя. Женщины сражались наряду с мужчинами. И те, и другие «с охотой», как казалось врагам, принимали смерть. Как и русы, ятвяги смотрели на смерть с легкостью — как на переход в иной мир, в котором каждому надлежало предстать перед судом своих предков. Смерть с честью, в бою облегчала этот переход, гарантировала безбедное пребывание в загробном мире.
Владимир, вероятно, действовал не только с помощью силы. Но так или иначе, а по крайней мере часть Ятвяжской земли вошла в состав Русского государства>{136}. Позднее на землях между Неманом и Наревом возникнет так называемая «Черная Русь» — одна из составных частей будущей Белоруссии. Однако сами ятвяги со славянами не смешались. Уже вскоре они освободились от дани киевским князьям и впоследствии не раз воевали с Русью.
Ятвяжский поход Владимира имел еще одно важное последствие для Руси. Вступив в Прибалтику, Русь как бы прикоснулась к кипящему котлу религиозной ненависти, заразилась враждой, охватившей и язычников, и христиан, живших в этом регионе. Мы уже говорили, что среди ятвягов и пруссов христиан почти не было. Зато они имелись на Руси. Воины Владимира и прежде неприязненно относились к последователям Христа. После их возвращения из ятвяжского похода эта неприязнь приняла более резкие формы и ознаменовалась жестоким убийством — первым открытым убийством на религиозной почве, о котором мы имеем достоверное свидетельство в источниках. Но об этом нам предстоит отдельный разговор — в следующей главе.
Очередной поход Владимира пришелся на 984 год. На этот раз князь направил свое войско на северо-восток, в земли радимичей. Покорением этого племени должно было в основном завершиться воссоединение восточнославянского мира.
О радимичской войне «Повесть временных лет» сообщает подробнее, чем о предыдущих военных предприятиях киевского князя. Причина этого, на первый взгляд, совершенно случайна — имя княжеского воеводы, возглавлявшего передовой отряд. В силу своей необычности оно попало в народную поговорку и уже через нее — в летопись. Но имя в язычестве всегда играет особую роль. Оно раскрывает сущность человека, само влияет на его судьбу и во многом способно определять ход событий.
«Был у Владимира воевода по имени Волчий Хвост, — рассказывает «Повесть временных лет». — И послал его Владимир вперед себя. Встретили радимичи Волчьего Хвоста на реке Пищане[29], и победил радимичей Волчий Хвост. Оттого и корит (то есть дразнит. — А. К.) Русь радимичей, так говоря: “Пищанцы [от] волчьего хвоста бегают”»>{137}.
Смысл насмешки понятен без труда. Радимичи бежали с поля боя, чем и заслужили укоризны соседей. Но вся соль — в имени победителя. Здесь и горький подтекст: вечное противостояние гонителей и гонимых, бегающих и догоняющих — иными словами, «зайцев» (воистину, «пищанцев») и «волков». Но испугались-то «пищанцы» не самого «волка», а одного только «волчьего хвоста». «Волк» (Владимир) еще и не приблизился к ним. И всю силу своего оружия по-настоящему до конца не использовали ни те, ни другие.
Археологи предположительно определили место сражения радимичей и киевлян. Невдалеке от этого места обнаружено захоронение воина-радимича того времени. Его вооружение — панцирь, боевой топор, нож — не многим отличалось от вооружения киевского дружинника>{138}.
Владимир возложил на радимичей дань. Взималась она в виде «повоза» — иными словами, радимичи сами должны были свозить ее в княжеские города — вероятно, города по Днепру (Любеч) или по Десне (Чернигов). В известном смысле, такая дань была предпочтительнее прежнего «полюдья», ибо исключала возможность злоупотреблений со стороны княжеских тиунов или наместников. Но в то же время она была унизительнее, обиднее.
Радимичский «повоз» сохранялся еще и в XI веке. «И платят радимичи дань Руси, повоз везут и до сего дня», — отмечал позднейший редактор-летописец.
Как видим, в состав собственно Руси Радимичская земля не вошла. И в X, и в XI веке «Русью» называли не всю территорию Древнерусского государства, какой мы ее представляем, но лишь часть — непосредственное достояние Рюрикова рода. Вероятно, радимичская область, как и земли вятичей, сохранила свое самоуправление. Владимир так и не послал туда на княжение никого из своих сыновей.
Следующий 985 год отмечен в летописи большим походом Владимира на болгар. Руководил русскими войсками на этот раз Добрыня. Союзниками Владимира стали тюркиогузы, называемые в русских источниках торками:
«В лето 6493 (985) пошел Владимир на болгар с дядей своим Добрынею, в лодьях. А торков привел берегом, на конях. И победил болгар»>{139}.
«Повесть временных лет» не уточняет, какие болгары имелись в виду — волжские или дунайские. Одинаковое имя, под которым те и другие были известны на Руси, вызвало недоумение многих историков — начиная со средневековых историописателей Руси и кончая современными исследователями.
Князь Андрей Юрьевич Боголюбский (ум. 1174) принадлежит к числу ключевых фигур в истории нашего Отечества. Именно его называют создателем самостоятельного Владимиро-Суздальского княжества — политического ядра будущей Великороссии, иными словами — современной России. Однако о жизни и деяниях князя нам известно совсем не так много, как хотелось бы: чуть ли не каждый его шаг в качестве владимирского «самодержца» может быть поставлен под сомнение; чуть ли не каждое известие о нём вызывает оживлённую дискуссию среди историков.
Вниманию читателей предлагается биография одного из самых ярких правителей в истории Русского средневековья, великого князя Владимиро-Суздальского Всеволода Большое Гнездо. Именно в годы его княжения (1176–1212) Владимиро-Суздальская Русь достигла наивысшего расцвета, превратившись в сильнейшее русское государство, и от одного слова владимирского «самодержца» не раз зависели судьбы княжеских столов в Киеве, Новгороде, Галиче, Рязани и других городах. «Сей есть Всеволод всем русским нынешним князьям отец», — писал о нём книжник XVI века, и слова эти можно истолковать и так, что многие черты будущей российской государственности и политической жизни Московского царства были заложены в правление самого могущественного из владимирских князей. Вместе с вышедшими ранее биографиями отца Всеволода князя Юрия Долгорукого и старшего брата Андрея Боголюбского книга образует своего рода трилогию, в центре которой история Владимиро-Суздальского княжества — политического ядра будущей Великороссии.
Великий князь Юрий Всеволодович — трагическая фигура русской истории. Его гибель на берегах реки Сити 4 марта 1238 года знаменовала собой конец существования независимого и могущественного Владимиро-Суздальского княжества и навсегда разделила историю России надвое: на до- и послемонгольскую. Автор рассказывает о личности «последнего правителя древней Руси» на основании скрупулёзного исследования всех сохранившихся к настоящему времени источников. Большое внимание уделено в книге основанию князем Юрием Всеволодовичем города Нижнего Новгорода, празднующего в 2021 году своё 800-летие.
Вниманию читателей предлагается биография одного из самых жестоких завоевателей в истории европейского Средневековья, разорителя Руси и создателя Золотой Орды. Само его имя звучит зловеще, заставляя вспомнить ужасы Батыевщины — кровавого монгольского нашествия ХIII века и двухвекового ордынского рабства. Но история Батыя, хотим мы того или нет, есть неотъемлемая и очень существенная часть нашей истории, а потому и биография его, несомненно, заслуживает того, чтобы быть представленной в серии «Жизнь замечательных людей», в ряду биографий других ключевых фигур нашего прошлого.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича (1019-1054) справедливо называют "золотым веком" Киевской Руси. Едва ли не единственному из правителей России ему посчастливилось войти в историю с прозвищем "Мудрый" - пожалуй, наиболее лестным и наиболее почетным для любого государственного мужа. Между тем биография Ярослава Мудрого до сих пор не написана. Предагаемая вниманию читателей книга - первое полноценное жизнеописание этого замечательного человека, основанное на скрупулезном изучении всех сохранившихся источников.
Книга посвящена биографии киевской княгини Ольги, первой на Руси правительницы-христианки, жившей в X веке. Вместе с вышедшими ранее в серии «Жизнь замечательных людей» биографиями князей Владимира Святого и Ярослава Мудрого она образует своего рода трилогию, в центре которой — Крещение Руси и образование Древнерусского государства.В Приложении к книге печатаются ранние редакции Жития княгини Ольги. Некоторые тексты впервые введены автором в научный оборот.
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.