Владимир Старицкий - воевода 16 века - [11]

Согласно рассказу Г. Штадена, царь Иван Грозный приказал переписать всех земских бояр, которые совещались, чтобы избрать великим князем Владимира Андреевича. Более детальные сведения о том, как опричникам удалось заполучить списки заговорщиков, сообщает А. Шлихтинг. Во время похода царя в Ливонию князья Старицкий, Вельский и Мстиславский запросили у конюшего И. Федорова список заговорщиков под тем предлогом, что имелись еще другие, которые хотят записаться. Затем они передали список в царский лагерь и предупредили царя Ивана Грозного, чтобы он как можно скорее возвращался в Москву.[74] Трудно поверить и определить, насколько достоверен рассказ А. Шлихтинга в целом. Некоторые его моменты не согласуются с известными фактами. Так, князья Старицкий и Мстиславский никак не могли отправить гонца из Москвы в царский лагерь, поскольку сами они находились при особе царя на ливонской границе. Следовательно, они могли посетить конюшего И. Федорова лишь после возвращения в Москву. Если так, то, очевидно князь Старицкий, подавший донос в походе действовал с ведома или по распоряжению царя. Князь Владимир Андреевич по-дружески попросил конюшего И. Федорова записать имена лиц, на поддержку которых он может рассчитывать. Многие земские дворяне стремились заручиться расположением Старицкого, в котором видели возможного преемника царя Ивана Грозного на царском престоле.

Так или иначе, но поход был отменен, царь Иван Васильевич с опричной армией вернулся в Москву, и начались расправы. В синодике опальных Ивана Грозного имеются подробные списки лиц, казненных по делу князя Старицкого в 1567–1570 годах. Из списков можно выделить две группы лиц: во-первых, родственников князя Владимира Андреевича и, во-вторых, участников Земского собора, заседавшего за полгода до начало казней.

Конечно, опричный террор царя Ивана IV больно ударил по всем сторонам жизни общества, но особенно сильный удар был нанесен русской армии, ее «генералитету» — поседевшим в боях и походах боярам, ратным трудом которых ширилось и крепло московское государство. Царь Иван Грозный, как всякий тиран, более всего боялся заговора военных. Среди воевод XVI века, пострадавших в эпоху опричного террора, были такие знаменитости, как: Петр Щенятев, Михаил Воротынский, Василий Шаховский, Андрей Оболенский, Петр Куракин, Александр Горбатый, Иван Колычев, Александр Шеин-Морозов, Федор Образцов и многие другие.

«Заговор» конюшего И. Федорова скомпрометировал двоюродного брата царя князя Владимира Андреевича Старицкого. Ценой «выполненного обязательства» — раскрыть заговор «скрепленной особой записью» — удельный князь спас себе жизнь, но лишь на короткое время. Через год после гибели конюшего И. Федорова царь Грозный решил окончательно избавиться от незадачливого родственника, единственного законного претендента на царский престол. По выражению историка Р. Г. Скрынникова: «Определенное влияние на это решение оказали два обстоятельства: во-первых, известие о перевороте в Швеции и, во-вторых, начавшееся расследование «новгородской измены».[75]

«Великое посольство», вернувшееся из Швеции в июне 1569 года, было спешно вызвано к царю Ивану IV в Вологду. Представленный послами отчет произвел на царя Ивана Васильевича ошеломляющее впечатление. Послы сообщили о том, что незадолго до их приезда в Швецию король Эрик XIV казнил многих знатных придворных. Опасаясь мятежа, он неоднократно обращался за помощью к русским послам. Однако «заговорщики» — мятежные братья короля «удельные князья» Юхан и Карл свергли в сентябре 1568 года Эрика с престола и заточили его в крепость.

Известия о перевороте в Швеции усилили тревогу царя Ивана Грозного по поводу смуты в земщине. Царь Иван IV опасался разделить участь сумасшедшего шведского монарха. Новости из Швеции, глубоко запавшие в голову мнительного царя, бесспорно, ускорили развязку дела о «заговоре» князя Старицкого.

В мае 1569 года осложнилась обстановка на юге России. Турция предприняла попытку захватить Астрахань. И в это сложное время царь Иван Грозный назначает удельного князя Владимира Андреевича главнокомандующим русскими войсками на южном рубеже для отражения противника. Князь Старицкий тут же отправился в Нижний Новгород. Фактически это назначение говорило о его знатности и умелом военном руководстве. Единственным помощником князя Владимира Андреевича был назначен второстепенный воевода П. В. Морозов.[76]

По пути главнокомандующий русскими войсками князь Старицкий остановился в Костроме, где духовенство и боярство, давно недовольное опричными казнями и политикой царя Грозного, демонстративно устроили князю Владимиру Андреевичу пышную встречу. Это тоже не осталось без внимания царя Ивана IV, который особенно подозрительно присматривался к тем, кто в той или" иной степени проявлял симпатии к старицкому князю.

Подозрения и страхи окончательно предрешили судьбу удельного князя. Царь Иван Грозный решился раз и навсегда покончить с мятежным двоюродным братом. Такое решение выдвинуло перед царем Иваном Васильевичем некоторые проблемы морального характера. В незапамятные времена русская церковь канонизировала князей Бориса и Глеба ради того, чтобы положить конец взаимному кровопролитию в княжеских семьях. Братоубийство считалось худшим преступлением, и царь без колебаний все же решился на него. Прежние провинности князя Владимира Андреевича казались, однако, недостаточными, чтобы оправдать осуждение его на смерть. Нужны были более веские улики. Так было положено начало сфабрикованному делу Старицких.