Владимир Раевский - [16]
— Успеха вам, Александр Константинович, — пожелал Орлов. — Я буду рад, если императорское величество соблаговолит оказать вам помощь. Моя дивизия к тому готова, — и, глядя на Пушкина, улыбаясь, добавил: — А в отношении волонтеров, надеюсь, что они будут. Фамилию первого вы уже знаете…
Как потом стало известно, Пушкин действительно имел намерение лично (как впоследствии английский поэт Байрон) принять участие в освободительном движении греков.
Проводив гостя, Михаил Федорович возвратился в комнату и, глядя на Раевского, спросил:
— Полагаю, Владимир Федосеевпч, что сейчас нет необходимости продолжать отвечать на ваш вопрос. Вы человек проницательного ума, и если не все, то многое уразумели.
На второй день Ипсиланти перешел русско-турецкую границу, оказался в Яссах. С территории Бессарабии через Прут в Валахию переправилось более тринадцати тысяч этеристов.
Южные декабристы с пристальным вниманием следили за борьбой этеристов, выражали им горячее сочувствие. Они надеялись, что восстание греков приведет к русско-турецкой войне, что, в свою очередь, создало бы в России благоприятные условия для начала вооруженного восстания. Но это понимало и царское правительство. Напуганное революционным движением в Европе, оно стало опасаться греческого национально-освободительного движения. Александр I вначале сочувственно относился к этерии, потом резко изменил к ней свое отношение. По мнению Раевского, восстание греков «пробудит… народный сои и гидру дремлющей свободы» в России.
В стихотворении, посвященном этим событиям, он пишет:
Пушкин также внимательно следил за событиями в Греции и писал: «Дело Греции вызывает во мне горячее сочувствие», и: «…ничто еще не было столь народно, как дело греков…»
После того как этеристы потерпели поражение, Пушкин, зная истинные причины поражения, в повести «Кирджали» писал: «Александр Ипсиланти был лично храбр, но не имел свойств, нужных для роли, за которую взялся так горячо и неосторожно. Он не умел сладить с людьми, которыми принужден был предводительствовать. Они не имели к нему ни уважения, ни доверия…»
Дружеские отношения Пушкина с Раевским поддерживались с первых дней знакомства и до ареста Раевского.
Уже потом, в январе 1826 года, когда великий поэт находился в Михайловском и, узнав о событиях 14 декабря и последовавшей за ним волне репрессий, прокатившейся по всей стране, в письме к Жуковскому писал, что объявлена опала также и тем, кто имел какие-либо сведения о заговоре и не донес. «Но кто же, кроме полиции и правительства, не знал о нем? О заговоре кричали по всем переулкам, и это одна из причин моей безвинности. Все-таки я от жандарма еще не ушел, легко можно уличить меня в политических разговорах с каким-нибудь из обвиненных… В Кишиневе я был дружен с майором Раевским…»
Не знал тогда поэт, что в окрестностях Михайловского о нем тайно собирал сведения агент-осведомитель Бошняк, присланный из Петербурга. Он имел открытый лист на арест Пушкина, если будет обнаружено, что Пушкин «возмущал к вольности крестьян…». Достаточно было какого-либо наговора, и поэт был бы арестован. Тайный агент ничего крамольного не обнаружил. Открытый лист случайно оказался неиспользованным. Однако Пушкин, ожидая обыска и ареста, уничтожил свои дневники кишиневских лет. Нет сомнения, что в них мы бы нашли любопытные детали о его дружбе с Раевским.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
«…ОРЛОВ НЕДЮЖЕГО ПОКРОЯ…»
В Кишиневе все знали дом таможного сборщика пошлин, берегового капитана Михалаке Кацике. В гостеприимном доме не раз бывали Раевский и Пушкин. С обаятельным и прогрессивно настроенным хозяином их познакомил генерал Пущин, постоянный посетитель дома Кацике. Вокруг Кацике группировались просвещенные люди города. Вечерами в доме велись разговоры на самые различные темы.
На одном из вечеров весной 1821 года генерал Пущин преднамеренно завел разговор о масонах. Он уже давно задумал создать масонскую ложу в Кишиневе.
Масонство, история которого уходит в глубину веков, покрыта мраком подлинных и мнимых тайн, является организацией мирового толка. Даже многие организаторы масонских лож мало знают или вообще не знают истинных целей масонов, скрываемой за лозунгами братства, любви, равенства и взаимопомощи. Не знал, очевидно, этого и генерал Пущин. Его предложение о создании ложи было одобрительно встречено присутствующими на том вечере. Большинство из них уверовало, что ложа будет заниматься просветительством, способствовать нравственному совершенствованию. Прошедшая Отечественная война всколыхнула людей, объединила их, но после нее начался застой в общественной жизни. И чтобы выйти из застоя и затворничества, прогрессивно настроенные люди стали объединяться в различные кружки, союзы. Даже в армии после ее заграничного похода создавались «бытовые» артели, а на самом деле они были идейным содружеством вольнодумных офицеров.
Привлекательность масонских лож была вызвана тем, что они являлись как бы маленькими независимыми островами в море всеобщего официального застоя. Многих влекла в масонство таинственность этих союзов «свободных каменщиков».
В сборник русского писателя, живущего на Украине, вошла повесть «Талисман» — о волнующей судьбе портрета В. И. Ленина, взятого советским танкистом на фронт, а затем подаренного чехословацкому патриоту. С портретом великого вождя связаны судьбы людей, посвятивших свою жизнь осуществлению ленинских идей. Рассказы — о подвиге воинов в годы борьбы с фашизмом, а также на историческую тему — о фельдмаршале Кутузове, генерале Остермане-Толстом и др.
В центре произведения один из активных участников декабристского движения в России начала девятнадцатого века Иван Сухинов. Выходец из простой украинской семьи, он поднялся до уровня сынов народа, стремящихся к радикальному преобразованию общества социального неравенства и угнетения. Автор показывает созревание революционных взглядов Сухинова и его борьбу с царским самодержавием, которая не прекратилась с поражением декабристов, продолжалась и в далекой Сибири на каторге до последних дней героя.
Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.