Владей миром! - [7]

– Даже если и да, как я туда попаду? – спросил он, со злостью выгребая большую пригоршню песка.

– Я подсажу.

Он вновь поднял глаза, смерил взглядом расстояние до отверстия и мой рост.

– Только если на голову встать, тогда, может быть, я вон до того уступа на скале дотянусь. На него взберусь, а оттуда уже… Но, может, нас просто завалит…

Кинсли успел пролезть в дырку прежде, чем камни пришли в движение и обвалились, заполонив оставшееся передо мной свободное пространство.

Пару раз меня сильно ударило по голове – кровь потекла на лицо, но хуже того, я никак не мог руку выпростать, чтобы булыжник с головы скинуть. Один из камней острым углом врезался мне в грудную клетку и, как бабочку булавкой, прижал к косой стене пещеры. Рубаха прорвалась, кровь текла, но это все мелочи – хуже было то, что я не мог нормально вздохнуть.

– Кинсли… – просипел я так тихо, что даже если бы он рядом стоял, не услышал бы. Я умолк, пытаясь прислушаться к тому, что происходит. Выбрался ли он наружу? Не завалило ли насмерть?

Лучик света, пробивающийся через щель между камнями, стал лучом надежды. Я смотрел в эту щель и думал о вечном – да, да, как ни странно, не о бренном своем спасении, а о том, что же со мной произошло. Как я попал в этот жестокий мир с Затмением вместо Луны? Мир без сотовой связи и Интернета. Мир, где даже вино с пивом не потребляют. Заберите меня отсюда! Пока я жив.

Где я сделал ошибку? Вот идет себе человек домой из магазина, лифт вызывает. И р-р-раз – под сиреневым небом. Среди хмурых двуглавых лесорубов, готов, феминисток с копьями и драконов многоглазых. Был моментик, не спорю, когда казалось, что мне жутко повезло. Так бывает, наверное, когда от надоевшей жены уходишь к новой женщине. Кажется, как все по-новому, как все феерично! А через две недели, в очередной раз выливая в унитаз несъедобное содержимое тарелки или слушая «умности» новой пассии, понимаешь – нет, братец, зря поменял шило-то на мыло. Хотя сам я пока не был женат и не планировал.

Да, о чем я вообще? Какой брак, к лешему?! Я сдохну, если в течение часа меня отсюда не вытащат! Если Кинсли не найдет какого-нибудь доброго дракона, который камни эти снесет в стремнину, а меня, аки принцессу белолицую, вызволит из заточения. Помру тут от жажды или задохнусь – оба сценария мне казались равно вероятными: пить и вздохнуть полной грудью хотелось неудержимо.

Кровь из разбитой головы течь перестала, теперь струился пот. Жутко хотелось стереть его с лица, почесать шею. Но на правом плече примостился булыжник, который нещадно давил, а левая рука была прижата к телу плотно, как у оловянного солдатика. Казалось, с момента спасения Кинсли прошло часа три. Впрочем, может, всего два или даже час – время в таком положении текло крайне медленно. Я слабел, а сознание мутнело.

Вдруг камни просто исчезли. Будто и не было их. Я рухнул на мокрый песок, хватая воздух и откашливаясь. Когда добрался до ручья и припал к нему, словно теленок к титьке, Кинсли рассказал, как меня удалось спасти.

Оруженосец был немногословен. Все, что мне удалось вытянуть, – ему помог какой-то знакомый волшебник.

Вызвал ли его Кинсли, или тот случайно пролетал мимо в голубом вертолете – неведомо. Карлик наотрез отказывался ударяться в подробности.

– Как он это сделал? – допытывался я.

– Как, как… – буркнул Кинсли. – Прилетел, рукой махнул, камни исчезли.

– А ты где был при этом?

– Как где?! Рядом, – удивился Кинсли.

Вот все, что мне удалось узнать о моем чудесном и долгожданном спасении.

– Что теперь? Тоже бабок ему должны?

– Чего?! – переспросил Кинсли. – Каких бабок? Зачем ему старухи?

– Денег, – говорю, – должны мы ему или как?

– Нет, братец, деньгами тут не отделаешься. На месяц пойдешь к нему в услужение, – сказал Кинсли.

«Девяностые какие-то… Разгул проамериканской демократии в России. Меня что, в рабство продали?! Это покруче, чем на „счетчик поставить“, как тогда говорили».

– Ты… серьезно?

– Совершенно.

– И когда я должен прийти отрабатывать?

– Он сказал, через месяц. Сейчас он слишком занят. Да ты не бойся – он не очень злой.

– А если не приду? Или можно не спрашивать?

– Да, – грустно кивнул Кинсли, – лучше не спрашивать.

Глава 3 Грахман

Жрать хотелось неимоверно. Но и то хорошо, что в ручье ополоснуться смог, да и раны, по счастью, не глубокими оказались – заживут до рабства. Если раньше слинять не успею. Отпуск под сиреневым небом стал порядком надоедать.

– Отчего камнепад-то случился, не узнал, случаем? – спросил я.

– Полевая трегга сказала, что это варг.

– А тенденциозность тотальной электрификации чревата избыточным маньеризмом, – ляпнул я.

– Что?! – свирепо уставился на меня Кинсли. – Ты сейчас выругался?

– А ты? Откуда я знаю, кто такие трегга и варг?!

– Чего непонятно-то? – махнул рукой Кинсли. – Трегга полевая – животная такая. С меня ростом. Варг – большой, зубастый и крылатый.

– Еще один дракон, значит, мало нам было грахмана с этим, как его, многоглазым?

– Трухе…

– И на фига он нас засыпал?

– Да он и знать не знал, что мы под скалой! – возмутился Кинсли. – Он просто сел на нее, пару камней стронул, а тут и обвал пошел.