Вкушая Павлову - [6]
Мои единокровные братья годились мне в отцы, отец — в деды, племянник и племянница были мне как брат и сестра, а моя мать, в чьи лоснящиеся потные соски я тыкался волосатым лицом, вполне могла быть моей женой. Была у меня и еще одна мама — старая и уродливая служанка по имени Моника. Хотя, впрочем, наверное, она была не такой уж и старой, ведь однажды вода в ее ванне превратилась в Красное море. Она позволила моим пухлым волосатым пальчикам исследовать его источник. Она смеялась, когда я помочился прямо в Красное море.
Мы могли быть немцами, а могли быть и евреями. Отец, будучи неверующим, постоянно штудировал Талмуд. Мать была еврейкой до мозга костей. Совершенно не важно, кем мы все же были на самом деле: чехи одинаково недолюбливали что немцев, что евреев.
Все мы жили в одной большой комнате. И моя мать, мои матери, мои сестры — все показывали мне лес. Они уводили меня в его глубокие чащи, и я вдыхал там божественно загадочные ароматы цветов.
Вспоминаю заросшее лесом купе в поезде. Мать отпустила мою руку, и я увидел белые склоны Карпатских гор и золотой шуршащий водопад. Поезд грохочет и дергается. Куда мы едем — не знаю.
Думаю, ее звали Амалия. А может, Анна? Анна теперь меня купает. По ночам Анна бесстыдно задирает ночную рубаху и присаживается. Она подставляет мне ночной горшок, отворачивает голову, но все же наконец смотрит — бесстыдно — на зачавший ее орган. Теперь такой сморщенный. Анна — это мама. Ну да, естественно! Я — ее беспомощное дитя, и вокруг нас встают леса. Полные волков и баньши, духов и цветов. Я проглотил маму, на мне ее ночной чепец. Анна входит с корзинкой клубники. Квубницка!
Мир существует лишь благодаря неким законам — на первый взгляд, совершенно банальным и произвольным. Я не силен в физике, но знаю, что два электрона не могут занимать одно и то же место. Если же они в какой-то момент и оказываются в одном месте, то у них непременно разная скорость. Если же у них одинаковая скорость, то они не могут оказаться в одной точке пространства. Это так же произвольно и безумно, как правила игры в шахматы, и тем не менее в противном случае Вселенная превратилась бы в суп. Это, как я понимаю, и есть закон, который открыла Паула.>{19}
Мне снится, что моя дочь Анна приносит письмо. Оно из Франции. Внутри фотокарточка Евы. Ева — моя любимая внучка. Какие у нее чудесные глазки, с какой надеждой смотрит она ясным взором на этот несчастный мир! Вот какая нить жизни тянется за мной. Ева выйдет замуж, нарожает детей и превратится в старую даму, которой будут присылать фотографии ее внуков, которые будут жениться, рожать детей, и так далее, и так далее… Нить эта тянется дальше, чем ряд звезд от Охотника до Андромеды. Мне надо бы в последний раз взглянуть на звезды; а впрочем, кажется, не так уж надо. Раз мы родились от звезд, то носим их с собою всю жизнь и прихватываем за черту смерти. В моем прахе воссияют созвездья.
Но на Еву хотелось бы взглянуть еще разок! Мы не берем с собой за черту смерти малых детей. Сейчас Еве, наверно, пятнадцать. Она для меня значит больше, чем ее отец Оливер. Мои сыновья стали ни рыба ни мясо. Мартин воображает себя Ромео, но жена его каждый божий день умирает. А третьего сына зовут… Забыл. Только что помнил. Все они в прескучном среднем возрасте. И боюсь, все они — посредственности.
Эрнст!
Очень просто забыть имя одного из сыновей — но только не старшего!
Я назвал их в честь героев. Кромвеля. Лютера. Моего старого учителя. Но, увы… уж Мартин Лютер-то позаботился бы, чтобы жена не нашла альбом с фотографиями его подружек — тех, что стоят на панели. А Мартин еще и банкир! Это яблоко упало далеко от яблони. Да что там…
Позже утром на горизонте появляются кучевые облака, но большая часть неба еще остается ярко-голубой. Облака ослепительно белые на фоне неба. Наверно, именно такой должна казаться Антарктида взору плывущего на юг моряка! Сегодня довольно свежо, и меня утеплили плащом и шляпой. Когда появляется наша чау-чау Люн и бросается ко мне, я наклоняюсь погладить ее, но она отскакивает, съеживаясь от страха. Теперь только Анна, да еще Шур, мужественно подходят ко мне вплотную, не выказывая отвращения к запаху из моего рта.
Вновь появляется преданный Шур и делает мне укол. Боль чуть-чуть утихает.
Долгий, скучный день скрашен появлением трех гостей: Лу Андреас-Саломе, Исаака Ньютона и Чарльза Дарвина. Особенно я рад приходу полной, пышногрудой Лу: ведь я думал, что она уже умерла. Но невозможно быть живее, чем Лу. Ее ясные голубые глаза сияют, щедрые губы растягиваются в улыбке, роскошные пшеничные волосы переливаются на солнце. Блистательная Лу совершенно затмевает угрюмых англичан в их темных сюртуках. На ней искрящаяся меховая шуба, словно олицетворяющая все леса России. И философ Платон, и поэт Гете любили скрываться в их чащах. Вместе с Гете посетила она свою родину после революции — и та поблекла перед Лу.
Поначалу я смущен, ибо Дарвин, Ньютон и я — члены Королевского научного общества, а Лу — нет. Но ей быстро удается разрядить обстановку. Между нами начинается неспешная беседа, и на время я забываю о годах и о боли. Дарвин рассуждает о своем великом открытии, согласно которому все во Вселенной связано Любовью. Спрашиваю, как он совершил это открытие, а он отвечает, что это случилось, когда на колени ему упал воробей.
D. M. THOMASthe white hotelД. М. ТОМАСбелый отельПо основной профессии Дональд Майкл Томас – переводчик Пушкина и Ахматовой. Это накладывает неповторимый отпечаток на его собственную беллетристику.Вашему вниманию предлагается один из самых знаменитых романов современной английской литературы. Шокировавший современников откровенностью интимного содержания, моментально ставший бестселлером и переведенный на двадцать с лишним языков, «Белый отель» строится как история болезни одной пациентки Зигмунда Фрейда. Прослеживая ее судьбу, роман касается самых болезненных точек нашей общей истории и вызывает у привыкшего, казалось бы, уже ко всему читателя эмоциональное потрясение.Дональд Майкл Томас (р.
Вслед за знаменитым «Белым отелем» Д. М. Томас написал посвященную Пушкину пенталогию «Квинтет русских ночей». «Арарат», первый роман пенталогии, построен как серия вложенных импровизаций. Всего на двухста страницах Томас умудряется – ни единожды не опускаясь до публицистики – изложить в своей характерной манере всю парадигму отношений Востока и Запада в современную эпоху, предлагая на одном из импровизационных уровней свое продолжение пушкинских «Египетских ночей», причем в нескольких вариантах…
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Роман-антиутопия талантливого английского писателя А. Гарленда о самосознании наших молодых современников, выросших в городских джунглях в условиях глобальной коммерциализации мира.Архетипический мотив поисков земного рая, его обретение и разрушение обнаруживают внутреннюю противоречивость и духовный трагизм поколения без иллюзий.Сочетание серьезной проблематики с сюжетной динамикой, оригинальность стилистических решений делают книгу Гарленда достойной внимания широкого круга читателей.
Впервые на русском — новый роман Брэдбери.Роман, писавшийся более полувека — с 1945 года до 2000-го — от одной символической даты до другой.Роман, развившийся из рассказов «Апрельское колдовство», «Дядюшка Эйнар» и «Странница», на которых выросло не одно поколение советских, а потом и российских читателей. Роман, у истоков которого стоял знаменитый художник Чарли Аддамс — творец «Семейки Аддамсов».И семейка Эллиотов, герои «Из праха восставших», ничуть не уступает Аддамсам. В предлагаемой вашему вниманию семейной хронике переплетаются истории графа Дракулы и египетской мумии, мыши, прошедшей полмира, и призрака «Восточного экспресса», четырех развоплощенных кузенов и Фивейского голоса…
Элен — любовница женатого мужчины. Конечно, она просит его жениться на ней, конечно, он всегда отказывает. Однажды она исповедуется в своём грехе католическому священнику-ирландцу, и положение меняется.
В своем первом большом романе «Смерть — дело одинокое», написанном через 20 лет после романа «Что-то страшное грядет», мастер современной фантастики Р. Брэдбери использует силу своего магического дара совершенно по-новому и дарит нам произведение, которое является вкладом в жанр крутого детектива и одновременно с мягкой ностальгией воскрешает в памяти события 1949 года и маленький городок Венеция в Калифорнии.