Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга II - [38]

— Ну почему ни у кого из друзей Пола нет и намека на индивидуальность? — спрашивала у Малколма Николя, сидящая где-то в конце длинного тоннеля.

— Потому что наш Пол всегда умело подбирает декорации. Правда, Пол?

— У меня нет друзей.

Глядя на тени растений, Пол думал об Африке и чувствовал возбуждение и решимость. Что до сих пор его останавливало? Фильм закончен, все исправления внесены, так почему бы не купить два билета до Кении? Он хотел спросить Николя о том, как ей нравится эта идея, но тут услышал ее слова:

— А он говорил тебе, что выбросил своего кота в окно?

Это было так нелогично, что Пол опять рассмеялся.

— Не может быть.

— Это секрет, Николя! — Пол притворился рассерженным.

— Вот видишь? Это правда. С шестого этажа. Бедняжка разбился.

Малколм почти лег на Николя сверху, пытаясь заглянуть Полу в лицо. Он шевелил губами, как рыба, и Пол просто не мог не рассмеяться.

— Она серьезно? Ты больной, старик, — сказал Малколм.

Пол не ответил, только поднес ко рту давно опустевшую банку. Малколм откинулся назад, качая головой.

— Черт. Никогда не заводи детей.

Пол попытался приглушить хихиканье, но пустая банка сработала как рупор.

— Я не шучу, — сказал Малколм.

— Ну разве не отвратительно, когда знакомишься с человеком, — говорила Николя, — и тут же узнаешь все его секреты? — Ее голос затихал, терялся в водовороте.

Пол закрыл глаза, и деревянные доски под ним закачались, словно палуба корабля. Он поджал пальцы, чтобы не свалиться. Так можно проспать целый месяц.

— Я знаю твой секрет, — говорила Малколму Николя.

Тот рассмеялся.

— Тогда, наверное, это больше не секрет, да?

Пол, видимо, ненадолго задремал. И резко проснулся, когда его потянули за руку. Малколм исчез, но подсознание услужливо подсказало, что тот чуть раньше извинился и ушел в туалет.

— Ты не мог бы смешать мне «отвертку», Пол? Пожалуйста, — попросила Николя.

Пол сомневался, что-в таком состоянии он мог бы смешать воду со льдом, но сил отказаться не было. Пришлось подниматься на ноги и зигзагами двигаться в сторону кухни.

На смешивание коктейля ушла целая вечность, трудности поджидали на каждом шагу: нужно было найти стакан в незнакомых шкафчиках, отыскать водку, открыть банку сока. Фонарь светил прямо в окно, предметы отбрасывали странные тени, которые Пол вдумчиво рассматривал и изучал. Дольше всего он разглядывал собственный профиль, карикатурно вытянутый на фоне стены.

Матрац был пуст. Пол подумал о том, сколько времени прошло. Затем вздохнул и поставил бокал на столик, расплескав жидкость широким кольцом. Он плохо ориентировался в пространстве и вдруг осознал, что сейчас один в чужой квартире. Внимание привлек луч света из коридора.

Но не из туалета, как он надеялся. Ему срочно требовалось отлить, но четкий треугольник света падал в коридор из комнаты, которая оказалась спальней Малколма. Квартира была небольшой, и только назначения этой комнаты Пол раньше не знал. В спальне они и оказались.

Пульс зачастил. Стараясь не шуметь, Пол открыл дверь.

Яркий свет заставил его на мгновение ослепнуть, а затем проступили силуэты. Николя и Малколм не видели его или просто не обращали на него внимания. Оба, как он и ожидал, были в кровати. Пол даже не удивился, почти не удивился, увидев Николя раздетой до кружевных черных трусиков. Ее крупные груди налились, алые соски торчали.

Но вот чего он точно не ожидал и что заставило его удивленно застыть, так это вид Малколма без штанов. Он лежал спокойно, ничем не прикрытый ниже пояса. Длинные худые ноги казались незавершенными.

Пол подумал было отвернуться и не смотреть, но взгляд зацепился за пальцы Николя, нежно поглаживающие пах Малколма. Крошечный пенис был почти незаметным, тонким и вялым, как у ребенка. Николя нежно касалась безволосой кожи рубца на том месте, где должна была быть мошонка.

— Ты ничего не чувствуешь?

— Нет, — сказал Малколм.

Он не двигался. Голос звучал приглушенно из-за подушки, которую он держал у лица, словно прятался от нее.

— И ты не жалеешь, что не можешь заняться сексом? — спросила Николя.

— Нельзя жалеть о том, чего никогда не хотел.

Николя улыбнулась и прижалась к нему, заскользила вдоль тела и тут заметила Пола, стоящего в дверях. Ее груди заколыхались над лицом Малколма.

— Тогда избавь меня от сожалений, — сказала она Малколму, глядя на Пола.

И подмигнула.

Пол резко отвернулся и ушел, не осознавая, что делает. Он двигался с уверенностью слепого, знающего квартиру как свои пять пальцев, дошел до матраца и рухнул на него. Взял коктейль, смешанный для Николя, и выпил, припомнив поговорку, которую слышал от американского приятеля в Сассексе: Вино на пиво — в желудке диво. А пиво на вино — в голове говно. Повторяя про себя эти слова, Пол прикончил бокал и пожалел, что выпивки так мало. Хотелось залить глаза.

Тени пальмовых листьев махали ему со стены, дразнили. Пол несколько минут таращился на часы, пока не сообразил, что они показывают начало четвертого. А он и не думал, что уже так поздно. Он надеялся, что Малколм и Николя скоро закончат. Потому что он уже спланировал свое утро: он позвонит агенту и уточнит стоимость билетов в оба конца. Закажет два билета до Найроби, сколько бы они ни стоили. Они увидят слонов и воинов кикуйю, живущих в колыбели человечества и неподвластных течению времени. Как только Николя выйдет из спальни Малколма, он расскажет ей о своем плане.