Вкус соблазна - [3]

– Пожалуйста, не надо объяснять, – попросил Эштон. – Мне кажется, это первые правдивые слова, которые я от тебя услышал.

Эштон видел, как Харпер балансирует на тонкой грани между отчаянием и дипломатией, и делает это очень изящно и грациозно. Он понимал, что ей приходится очень тяжело.

Когда его пригласили участвовать в этом проекте, он горел желанием внести в него свой креативный вклад. Он слишком поздно понял, что идеи его встретят сопротивление. Он требовал изменений, но это раздражало дизайнеров, и они тормозили процесс. Иногда ему приходилось уезжать на съемки за тысячи миль, но он продолжал следить за своим творением и видел, что все делается не так. План кухонного зала его не удовлетворял. Образцы светильников и мебели не соответствовали его ожиданиям. А затем в Индонезии начались дожди, и съемки пришлось отложить. Его рабочий график полетел в тартарары. Пришлось сидеть и ждать хорошей погоды, потому что съемочная группа отказывалась работать в грязи и сырости.

– Ты чем-то раздражена.

– Нет, я не раздражена.

– Может, я тебе не нравлюсь? Тогда сказала бы прямо.

Харпер глубоко вздохнула:

– Ты работаешь как проклятый, все еле успевают за тобой, и ты даже не представляешь, какими словами я тебя называла.

Его губы слегка дрогнули.

– И как же?

– Никто не слышал.

– Конечно.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что такая чопорная леди, как ты, не позволит себе этого.

– А в этом есть что-то плохое – быть чопорной леди?

В начале их совместной деятельности он часто намеренно задевал ее. Но Харпер была слишком хорошим профессионалом, чтобы реагировать на его нападки, и в конце концов он оставил их. Однако этот разговор был совсем другим. Будто маска упала с ее лица, приоткрыв ее истинное Я.

– Ничего плохого, за исключением того, что у тебя нет радости в жизни.

Эштон знал, что у нее есть сводные сестры и кто-нибудь из них со временем должен был возглавить семейный бизнес. Харпер значительно преуспела в своей карьере, но не останавливалась на достигнутом. В этом они были схожи.

– Я хочу, чтобы мой отель успешно развивался. А ты мечешься между съемками передачи «Кулинарный бродяга», продвижением серий и управлением собственными ресторанами.

– Я не отрицаю, что очень занят, но я нахожу время для того, чтобы наслаждаться тем, что я делаю. – Эштон откинул голову назад. – А ты?

– Я наслаждаюсь своей работой. – Но за ее горячностью скрывалось зерно сомнения.

– Но должно быть что-то еще, кроме работы, – сказал Эштон.

– Ты говоришь так, будто я жертвую собой ради карьеры.

– Каждый человек о чем-то мечтает. Скажи, о чем мечтаешь ты.

– Даже не знаю…

– Что пришло тебе в голову, когда я спросил об этом?

Нахмурив брови, Харпер выпалила:

– Мне хотелось бы скакать на верблюде через пустыню и ночевать в палатке.

Эштон не сразу понял, кто из них больше удивился ее неожиданному откровению.

– Серьезно? – рассмеялся он. – Не ожидал от тебя такого. Я думал, ты скажешь, что хочешь… – Он замолчал.

– Хочу… чего? – поторопила Харпер, любопытство блеснуло в ее карих глазах.

– Не знаю. Наверное, ты не из тех женщин, которые мечтают поехать в Париж, пройтись по магазинам или погреться на солнышке на палубе яхты. Наверное, тебе подойдет что-то более серьезное. Посещение музея, например?

– Знаешь, я устала от тех, кто твердит мне, что я слишком серьезная.

Надо же, он задел больное место!

– И кто же эти «те»?

– Моя семья. Мои одноклассники. Друзья. Но, знаешь, жизнь – это не игра. – Взглянув на свой смартфон, Харпер нахмурилась. – Знаешь, с тобой не очень легко работать.

– Работать – может быть, – согласился он. – Но если захочешь повеселиться, то дай мне знать.

Харпер смотрела на Эштона, подняв брови. Его предложение не имело отношения к сексу, но когда он подметил надежду, блеснувшую в ее шоколадных глазах, представление о ней кардинально изменилось.

– У меня нет времени…

– Для веселья. – Он изучающе взглянул на нее. – Да, ты хотела это сказать.

В юности Эштон связался с дурной компанией. И научился распознавать тончайшие нюансы в мимике людей, что помогло ему выжить. То, что он не разглядел за внешностью холодной деловой женщины страстную натуру, было результатом его глупого самодовольства. Настало время очнуться и уделить ей внимание.

Харпер откашлялась:

– Возвращаясь к шефу Коулу…

– Я найму его, если ты проведешь со мной вечер. – На этот раз голос его был властным.

Уперев руки в бока, она хмуро взглянула на него:

– Пять минут назад ты готов был отказаться от него.

– Пять минут назад я понятия не имел, что ты жаждешь приключений.

– Я вполне счастлива.

– После того как ты сказала, что тебе хотелось бы покататься на верблюде в пустыне и заночевать в палатке, прости, я не поверю в то, что твоя жизнь тебя удовлетворяет.

– Я просто вспомнила этот эпизод из твоей передачи «Кулинарный бродяга».

– Ты смотрела ее?

– Прежде чем вступить с кем-то в деловые отношения, я навожу о нем справки.

Разумно. Но Эштон надеялся, что у нее были и другие мотивы. Он решил не обращать внимания на ее слова и сконцентрироваться на языке ее тела.

– Значит, ты смотрела мои передачи? Я думал, что тебя больше заинтересуют финансовые показатели моих четырех ресторанов.