Вкус пепла - [23]
«Дурак, – мысленно оскорбил Сеньку Аристарх Викентьевич, – вопрос поставлен неправильно. Да и криком давить следует, только когда загоняешь жертву в угол, из которого нет иного выхода, как сказать правду. А в самом начале допроса… К чему? Войди в доверие. Тем более она только свидетель. Перетяни на свою сторону. Дай надежду. А так-то зачем?»
Озеровский нацепил на нос очки, кинул взглядом по напряженной фигуре Геллера, и его будто током ударило. Так было однажды, в начале столетия, когда в дом, где его молодая семья снимала квартиру, проводили электричество. Решил сам, из любопытства, вкрутить лампочку, в результате получил серьезный урок. Но на сей раз ток был иного рода.
Старик следователь неожиданно понял причину крика. И от данного осознания ему стало страшно.
«Семена Геллера, – догадался Аристарх Викентьевич, – не интересует результат расследования. Вообще! Чекиста в данный момент интересует только одно: девчонка, сидящая напротив. Какое убийство? Какой Урицкий? Для Геллера все эти слова так же далеки, как для меня римское право: вроде и рядом, однако далече».
Сенька буквально пожирал девчонку, глотал, давясь слюной. При этом наслаждаясь властью. В зрачках анархиста опытный сыщик прочитал только одно: а ведь девочка будет моей!
«Вот откуда родился крик! Не из желания узнать истину, а из предвосхищения будущего наслаждения. Слава богу, хоть девчонка ничего не заметила».
Геллер с трудом взял себя в руки, откинулся на спинку стула и, вскинув квадратный подбородок, произнес:
– Итак, Елизавета Акимовна, жду ответа.
Озеровский сжал губы. Отвернулся к стене. Господи, как все мерзко, противно. Слава богу, Семен не догадывается о его состоянии, полностью игнорирует присутствие в камере постороннего человека. Специально игнорирует. Семен сразу был против того, чтобы человек Бокия сопровождал допрос. Однако пойти супротив Глеба Ивановича не решился: кишка тонка.
Девушка затравленно, исподлобья наблюдала за грозным следователем.
– Будете говорить? – вновь повысил тон Геллер.
– Я не знаю, что сказать. Я понятия не имею, о ком идет речь.
– Ой ли? – Сенька кинул на стол исписанный лист.
«А ведь это не протокол допроса Канегиссера. Пустышка, – тут же отметил Озеровский. – Глупый ход. Если хочешь использовать документ, но у тебя его нет под рукой, выпиши хотя бы некоторые цитаты из подлинника, чтобы было чем аргументировать. А так, нахрапом… Расчет на деревенского забитого дурачка».
– В показаниях вашего брата, – продолжал тем временем врать Семен, – сказано, будто вы знали о готовящемся покушении. – Чекист в который раз мысленно обматерил Озеровского. Тот ему мешал. Не будь старика, давно бы уже разобрался с этой стервочкой. И, может, даже не один раз. – Что скажете? – Рука бывшего анархиста с силой опустилась на столешницу. – Долго будем молчать?
Елизавета Иоакимовна сжала маленькие, почти детские ладошки.
– Я действительно понятия не имею, о чем вы говорите! Ничего подобного я не слышала! В последнее время Леня дома появлялся крайне редко. Как я слышала, он сошелся с какой-то женщиной. Но кто она, где живет, мне неизвестно. И со мной он ни о чем… Я всегда была для него только, как он говорил, взбалмашной девчонкой. Поймите!
– Давно брат не живет с вами? – Озеровский сам не заметил, как с его языка сорвался сей невольный вопрос. Геллер недовольно покосился на старика, однако промолчал.
– Недели три. Точно не помню.
– Три недели? Не так уж давно, – едко заметил чекист. – А друзья? С кем водился?
– Понятия не имею, – повела худенькими плечиками девчонка, и тут же, опомнившись, затараторила: – Нет, конечно, он был с кем-то близок. И к нему приходили гости. Но кто эти люди, я не знаю. Честное слово! Я ни с кем из них не встречалась. Он никогда и ни с кем меня не знакомил. Не хотел, чтобы ко мне после приставали…
– А кто спрашивал о вашем брате у вас? Приходил ли кто к нему во время его отсутствия? – Озеровскому было наплевать на грозные взгляды чекиста. Гончая взяла след.
– Не было никого. И никто им не интересовался.
– Совсем никто?
– За три недели – да. Леня – человек скрытный. Об этом все знают и давно к тому привыкли. И друзей, настоящих друзей, у него никогда не было. Трагедия всех гениальных людей. Одиночество.
«Девочка немного успокоилась, – отметил Аристарх Викентьевич, – молодец. Теперь будет следить за своими ответами».
– Как отец отнесся к тому, что ваш брат ушел из дома?
– Мы с ним на данную тему не говорили. – Елизавета Иоакимовна слегка выгнула затекшую спину, напоминая грацией проснувшуюся кошку. Геллер не смог скрыть восхищения, и на сей раз это не укрылось от внимания девушки. Та стушевалась, покраснела.
В этот момент в дверь постучали, приоткрыли ее. В образовавшееся отверстие просунулась голова одного из чекистов из личного окружения Яковлевой:
– Семен, на минуту.
– Чего? – Тот непонимающе уставился на сослуживца.
– Надо!
– Ты че? Не видишь, что ли?
Заглянувший чекист осмотрел камеру, кивнул на Озеровского:
– Пусть дед с ней посидит. Тебя Варька зовет! Срочно!
– Зачем?
– Куда-то ехать нужно! Берет только наших. То ли буза, то ли грабеж.
Голова скрылась. Дверь захлопнулась.
Два случайно познакомившихся человека неожиданно узнают, что их отцы пропали без вести в составе геолого-разведывательной экспедиции 1969 года в Забайкалье. Причина пропажи экспедиции в те годы не была установлена. Дети пропавших геологов решают предпринять попытку найти останки экспедиции спустя сорок лет. Но вскоре после начала поисков новые знакомые и их друзья сталкиваются с некой группой лиц, которые всеми способами, вплоть до убийства, пытаются помешать раскрытию тайны. Одновременно выясняется, что истинной целью экспедиции было выяснение причин появления в двух районах Амурской области брошенных, тщательно обработанных гранитных блоков – остатков неких пирамидальных объектов, схожих с пирамидами Египта, Боливии, Китая…
1944 год. Покушение на Адольфа Гитлера успешно состоялось. Фюрер мертв. Руководство рейха в лице Бормана, Геббельса и Геринга, воспользовавшись отсутствием в Берлине Гиммлера, принимает решение скрыть факт гибели Гитлера и на его место посадить заранее подготовленного двойника. Однако тут же перед верхушкой фашистской Германии встает ряд вопросов. Как строить внешнюю и внутреннюю политику «постгитлеровской» Германии? С кем из них лидеры Запада будут вести переговоры? И наконец, самый главный вопрос: кто будет контролировать «куклу»? Гиммлер не согласен с отведенной ему ролью статиста.
Лето 1900 года. В сопредельном Китае вспыхивает восстание ихэтуаней, больше известное как «боксерское». Их отряды начинают беспокоить дальневосточные границы Российской империи. В пограничный Благовещенск-на-Амуре прибывает командированный из Петербурга с инспекцией советник Олег Владимирович Белый. Чиновник представляется руководству области инспектором от Министерства внутренних дел. Однако истинной причиной появления советника — точнее, сотрудника Российского Генерального штаба — на «задворках Российской империи» является утечка секретной информации в Японию о состоянии воинских подразделений в Благовещенске и области.
Понятие революция в сознании большинства людей является синонимом кровавого противостояния с братоубийством, разрухой, грабежами. Но в последний период все чаще в мире происходят так называемые мирные, цветные революции под красивыми и звучными названиями. Все подобные революции очень точно спланированы, хотя и считаются стихийными акциями. Организаторы протестных движений серьезно относятся к внешнему оформлению, точно ориентируясь на психологию среднего гражданина — ничего пугающего, никакой крови, никаких ужасов — цветы, шары, ленточки, флажки с символикой протеста.
В приозерном лесу найден труп неизвестной женщины, которая разбилась, упав с утеса. Похоже, она вела странный образ жизни и никогда не занималась своим здоровьем: ноги не знали обуви, зубы в страшном состоянии, на лице – плохо залеченный след от ожога. Именно по этому следу, когда полиция уже отчаялась установить личность, ее опознала бывшая санитарка интерната для слабоумных. Опознала к собственному ужасу: ведь она была уверена, что покойная и ее сестра-близнец умерли в юном возрасте двадцать лет тому назад… Сара Блэдэль четырежды называлась самым популярным романистом Дании по результатам читательского голосования.
В настоящий том включены остросюжетные повести, посвященные сложной и благородной работе сотрудников уголовного розыска столичной транспортной милиции. Живущий многоликой напряженной жизнью современный железнодорожный узел и оперативный уполномоченный Денисов — главные герои сборника. «Железнодорожный детектив»— так можно условно определить это довольно редкое направление отечественной детективной литературы. Для широкого круга читателей.
Однажды жарким летним вечером трем самым обыкновенным полицейским – Эрику, Аристиду и Виржини – поручают необычное задание: отвезти в аэропорт нелегала, подлежащего экстрадиции. В замкнутом пространстве машины висит тяжелая атмосфера. Виржини и Аристид – две стороны несвоевременного любовного треугольника. А Эрик просто устал от службы и неотвязного запаха смерти.Все становится только хуже, когда Виржини из любопытства вскрывает служебный конверт, содержащий информацию о заключенном. Полицейские узнают, что для их пассажира возвращение домой означает смерть.
Молодая девушка Сиссель Воге перестала разговаривать много лет назад. Однажды утром ее обнаруживают мертвой в собственном доме, спустя год после убийства ее отца, раскрыть которое полиции так и не удалось. А еще через несколько дней бесследно исчезает ее ближайшая соседка – четырнадцатилетняя Туне.Страшное и трагическое прошлое Сиссель неожиданно становится ключом к ее поискам, несмотря на то, что теперь девушка замолчала уже навсегда.
Роман Маури Сариола «Сусикоски и Дом трех женщин» — традиционный детектив с убийствами, совершаемыми из-за наследства.
Сценарий «В душной южной ночи» написан Стерлингом Силлифантом по мотивам книги писателя Джона Белла, создавшего серию романов о негре-сыщике Вирджиле Тиббсе. Однако книга и фильм — совершенно различные произведения. Вирджил Тиббс у Джона была очень близок однотипным, популярным в литературе 30-х образам сыщиков. В сценарии Стерлинга Силлифанта герой картины — личность, переживающая жестокие штормы и бури современной Америки с ее, как всегда, остростоящей негритянской проблемой. Тиббса играет Сидней Пуатье — первый актер-негр, получивший высшую американскую кинопремию — «Оскар» за исполнение главной роли в знакомом советскому зрителю фильме Стэнли Креймера «Не склонившие головы».