Вкус ночи - [43]

Руки Патрика взлетели вверх. Глаза вытаращились от изумления.

Она занесла кол высоко над головой — и с громким криком ударила его в грудь.

Патрик, однако, двигался быстро и вовремя отпрянул. Он перехватил кол прежде, чем острие пронзило его кожу. Вцепился в него обеими руками и попытался вывернуть из рук Ливви.

Он рывком заставил ее потерять равновесие, поскольку она продолжала двигаться вперед, пытаясь заколоть его. Теперь она цеплялась за один конец кола, а он удерживал другой.

Патрик раскрутил ее и шарахнул о дерево.

Ливви закричала, когда кол вырвался у нее из рук.

Она оттолкнулась от ствола и развернулась навстречу Патрику.

— Хорошая попытка, — проговорил он, задыхаясь. — Но недостаточно хорошая.

Обеими руками он поднял кол и переломил его о бедро. Затем он оставил себе заостренный конец, а другую половину отшвырнул в сторону.

— Вот теперь и у меня есть задание, — произнес он, надвигаясь на Ливви. Он занес руку с колом. — Отгадай, какое.

Глава 41 Пусть умрет вампир

Он с силой опустил кол, метя Ливви в сердце.

Она обернулась летучей мышью, и острие пронеслось мимо нее, лишь слегка зацепив крыло. С громким визгом она раскинула крылья и взмыла над головою Патрика. Затем, выпустив когти, она спикировала вниз.

Шипя и визжа, она вцепилась ему в глаза.

Он закричал от боли и отшатнулся назад.

Она терзала его щеки когтями. Кровь струилась по его лицу.

Со стоном он сшиб ее тыльной стороной ладони. Его рука угодила ей в живот, выбив из нее весь воздух.

Ошеломленная, Ливви свалилась на землю.

Она подняла глаза как раз в тот момент, когда Патрик занес ногу, чтобы растоптать ее. Она отпрянула как раз в тот момент, когда каблук впечатался в землю.

Изо всех сил хлопая крыльями, она снова взвилась в воздух. Патрик тем временем наклонился, разыскивая оброненный кол.

Ливви приземлилась позади него, приняла человеческий облик и схватила кол как раз в тот момент, когда Патрик повернулся.

— Нет… — только и успел он сказать, прежде чем она всадила кол ему в глотку.

Отвратительный вопль вырвался из его раскрытого рта, когда кол, проткнув кожу, погрузился глубоко в его шею. Глаза Патрика вылезли из орбит, и он обеими руками ухватился за древко кола.

Но теперь уже Ливви двигалась быстрее его. Она выдернула кол и уставилась на зияющую в его шее дыру. Затем она снова всадила кол в его тело, на этот раз прямо в грудь, в самое сердце.

Он опрокинулся назад, треснувшись затылком о ствол дерева.

Он не издал ни звука. Он рухнул на спину, не сводя глаз с Ливви. Его ноги подогнулись, руки упали по бокам, и больше не двигались.

Шлейф лунного света выхватил из темноты кол, торчавший под углом из груди Патрика, который неподвижно лежал на земле. А затем его кожа начала плавиться и расползаться. Большие куски стремительно таяли, обнажая кости.

Пытаясь отдышаться, с вздымающейся грудью, Ливви повернулась к нему спиной.

«Я не хочу видеть, что с ним происходит.

Я убила его.

Я убила его потому, что он убивал моих друзей. А еще я убила его, чтобы спасти свою сестру».

Ливви чувствовала себя расстроенной, потерянной. Она не испытывала никакой гордости из-за своей победы.

«Что будет дальше?»

Она вновь подумала о Дестини.

«Надо ли было спасать тебя, Ди?

Или же мне следовало убить и тебя?»

Глава 42 Поцелуй перед смертью

Доктор Уэллер стоял, дрожа, в комнате заброшенной многоэтажки, вслушиваясь в предсмертные вопли, звучавшие вокруг.

Вампиры гибли. Охотники работали споро: заставали врагов врасплох, когда они спали в своих открытых квартирах, пробивали их сердца осиновыми кольями и тут же переходили в следующие квартиры.

Доктор Уэллер же не мог действовать так быстро. Он уже расправился с одним из вампиров, безмятежно спавшим в своей постели, молодым человеком, чей подбородок покрывала запекшаяся кровь. Он вогнал заточенный кол между ребер юноши и видел, как тот проснулся, как глаза его выпучивались от ужаса и неверия. Слышал вопль боли, когда тот понял, что с ним произошло. А потом наблюдал его смерть.

«Он не человек, — убеждал себя доктор Уэллер. — Теперь это чудовище, зловещая тварь в человеческом обличье. Он охотился на живых, ни в чем не повинных людей. Он губил жизни. Он заслужил смерти».

Но сейчас, когда солнце начало подниматься и его лучи хлынули в лишенные стекол окна, доктор Уэллер застыл, дрожа, перед низенькой кушеткой, не в силах ни действовать, ни двигаться, ни мыслить ясно.

«Это не человек, — твердил он себе, глядя на спящую девушку в длинной, черной ночной сорочке. — Теперь это злобная тварь».

Он покрепче сжал кол в правой руке. Левой рукой он держался за разгоряченный лоб.

«Это злобная, бесчеловечная тварь.

Но она моя дочь».

Он смотрел на Ливви, смотрел глазами, затуманенными от слез, сбегавших по щекам. «Она моя дочь, но у меня нет выбора — я должен ее убить.

Я возглавляю Охотников, и я поклялся избавить Темные Родники от этих кровопийц.

Вампиры погубили мою жену, мать моих детей.

И теперь я буду вынужден потерять еще одного члена семьи, обращенного во зло».

Доктор поднял глаза и послал проклятие небесам.

Живот скрутило. Вот уже второй раз за короткое время он почувствовал, что его может вот-вот стошнить.