Визитатор - [71]

— Я вот так и не понял, святой отец, как это вы догадались, что Пьера следует искать в Туре?

— Это была не догадка, Жакоб, а результат логических размышлений, — ответил Матье де Нель. — Подумай сам, камерарий сидит в карцере, до казны аббатства ему теперь не добраться. Чем он мог прельстить Пьера? Скорее всего, дело было так: ночью, когда сторож проходил недалеко от карцера, камерарий его окликнул и, пользуясь ненасытной жадностью Пьера, уговорил вместе удрать, посулив ему такую сумму, которая заставила сторожа, недолго думая, оставить тёплое место в обители и согласиться на предложение камерария. Таким образом, Пьер под покровом ночи принес лестницу, сбил замок с двери карцера и освободил преступника. Вместе они перелазят через стену аббатства и разделяются, условившись встретиться в Туре в доме родственников Кристофа Донжа. Там-то Пьер и должен был получить расчёт за свои услуги.

— Почему вы думаете, что они не бежали вместе?

— Мне кажется это очевидным. Если бы они отправились в лес вдвоём, то мы бы нашли останки и Пьера, но то, что он объявился в доме Донжей, говорит в пользу моего предположения.

— И всё-таки, не понимаю я доверчивости Пьера, — покачал головой Жакоб. — Ведь камерарий мог его надуть.

— Трудно сказать, какими мыслями руководствуются подобные ограниченные натуры, — пожал плечами викарий. — К тому же, сребролюбие зачастую и умного человека делает слепым. Взять хотя бы Его Святейшество Папу.

— Ох, не нравятся мне ваши речи, святой отец, — неодобрительно прищёлкнул языком Жакоб. — От них попахивает костром инквизиции.

— Ерунда. Ничего особенного я не сказал, — усмехнулся викарий, но тему сменил. — Возможно, визитация аббатства Сен-Себастьян…

— А что, у господина епископа снова разыгралась подагра? — непочтительно перебил викария Жакоб.

— Нет, Его Преосвященство, к счастью, здоров, но визитатором всё-таки буду я, — отрезал викарий, а потом добавил совсем другим тоном: — Знаешь, Жакоб, я тут подумал, почему бы нам, в меру своих сил…

Но Жакоб потерял всякий интерес к разговору. Он с беспокойством оглядывался по сторонам.

— Куда это мы направляемся, святой отец? Мне кажется, эта дорога ведёт в Париж, а не в аббатство Сен-Себастьян.

— Твоя наблюдательность, Жакоб, тебя не подвела. Мы действительно едем в Париж.

— Куда?! — глаза Жакоба готовы были выкатиться из орбит. — Вы сказали в Париж, я не ослышался, святой отец?

— Нет, всё верно. В Париж — чудеснейший из городов.

— Как же так? Вы мне ничего такого не говорили раньше!

— Разве? — пробормотал викарий. — Мне казалось, что я тебя предупредил, но раз нет, то, надеюсь, ты меня простишь, очевидно, память меня подвела.

— Причём тут ваша память! — продолжал возмущаться Жакоб вероломством святого отца. — Вы специально молчали, зная, что, куда-куда, а в Париж, я ни за что не соглашусь ехать.

— Чем же он тебе не угодил?

— А то вы не знаете! Стоит мне въехать в его ворота, как меня тут же сцапают люди прево.

— Ты, как всегда, преувеличиваешь, Жакоб. Прошло более шести лет. Все уже забыли о той истории. К тому же, сейчас на тебе монашеская ряса, способная защитить от преследований господина прево.

— Так-то оно так, но всё же, м не унимался Жакоб. — И зачем нам тащиться в Париж? Жили себе спокойно столько лет вдали от него, так нет, подавай вам Париж!

— Всё объясняется очень просто. Его Преосвященство опасается, что на Церковном соборе кое-кто из его недругов может использовать недавние преступления в аббатстве Святого Аполлинария как выпад против него. Вот он и попросил меня приехать и в случае необходимости выступить очевидцем происшедшего, дабы никто не смог исказить факты. Не вешай нос, Жакоб, мы пробудем там неделю, не более. Кроме того, эта поездка даёт тебе шанс победить свой страх.

— Разве только на неделю, — буркнул в ответ Жакоб. — Но чует моё сердце, неделей не обойдётся.