Визит родственников - [67]

Перед мысленным взором Брэда Томпсона вновь встали образы любимых дочек. Про них он вспомнил напрасно. Засосало под ложечкой, но не так, как бывало от пережитого страха, а как-то тоскливо, отчего его даже стало подташнивать. Он всегда считал себя настоящим мужчиной, да, есть то, что его пугало, но каждый раз он находил силы переступить страх. Если бы мог, он бы заплакал, но адмирала не плачут. Разве что на берегу и то закрывшись в собственной спальне.

Все его родные, все то, что он любил, смысл его жизни и то единственное, что останется после него — его любимые дочки — были там, в далекой Америке, а он был здесь. Когда-то один умный человек по имени Ник сказал ему: «Запомни, никогда не бывает безальтернативных вариантов. Если кто-то утверждает, что другого пути нет, что так сложилась ситуация — значит, тебя пытаются обмануть. В жизни альтернатива есть всегда!» У него было предчувствие, что добром этот поход не закончиться но, есть предложения, которые невозможно игнорировать. Он не мог отказаться возглавить ударную эскадру ракетоносцев, иначе по счетам платил бы не только он а и его девочки. А так был шанс…

Если бы кто-то мог увидеть эскадру с борта самолета-разведчика, то увидел бы две колонны кораблей под звездно-полосатым флагом, со скоростью курьерского поезда улепетывающих от негостеприимного берега.

Низкие серые тучи над морем со всех сторон озарились всполохами света. Завыли, засверкали факелами пламени зенитки, пытаясь нащупать несущуюся к кораблям смерть. Но поздно, к тому же зенитные орудия рассчитаны на цели, летящие со скоростью не больше двух махов, гиперзвуковые ракеты им не по зубам. Но случай великое дело. Сверкнула вспышка взрыва неудачливого Циркона, но порадоваться успеху американского оружия никто из моряков не успел. Лишь их адмирал да собранные на командном пункте операторы успели заметить, как стая летающих смертей, заходящая на эскадру с разных направлений, приблизилась вплотную. В последний миг жизни Брэд Томпсон успел подумать: Damn (чертова жизнь)…

Несколько ослепительно-белых полос стремительно вонзились в крейсера — два попали в возглавлявшие колонны суда, третья ударила флагман — красу и гордость американского флота в палубу сразу за судовой надстройкой. Из его середины вырвался столб огня, похожий на ядерный «гриб». Судно мгновенно переломилось пополам и в несколько секунд затонуло, пустив на дно сотни миллионов долларов налогоплательщиков. Гулкое эхо раскатилось над равнодушной равниной полярного моря. На поверхности осталось большое масляное пятно и плавучий мусор. Не выжил никто.

Зарево от пожаров двух других пораженных кораблей осветило мрачные воды. Повреждения их таковы, что усилия аварийных партий были напрасными. Кто-то из выживших офицеров принял верное решение эвакуировать экипажи, за борт полетели спасательные шлюпки, моряки, в надежде, что их подберут более везучие товарищи, кому посчастливилось занять место в лодке или с других судов эскадры, с паническими криками начали выпрыгивать в холодное море.

Возглавлявший правую колонну крейсер неторопливо и величественно осел на корму, нос поднялся над водой, пока не встал почти вертикально, и в считанные секунды все в том же положении стойкого оловянного солдатика в один миг нырнул в студеное море. На месте трагедии остался гигантский водоворот: в нем крутилась оставшаяся после кораблекрушения куча мусора, несколько переполненных неудачниками шлюпок, да несчастные, кому не хватило места или сил, чтобы добраться до шлюпок. Водоворот не помиловал никого, но, возможно, им и повезло. По свидетельству тех немногих счастливчиков, кого вовремя спасли, смерть от переохлаждения в арктическом море ужасна и крайне болезненна. Страдалец перед скорой, а холодная вода отбирает у человека тепло в десятки раз быстрее чем воздух, смертью, успевал испытать все муки ада, и живые завидовали тем, кому повезло погибнуть от взрыва ракеты. Многим, очень многим матросам и офицерам не суждено увидеть берегов благословенной Америки, где только на далекой Аляске вода в преддверии лета столь студеная! Не больше десятка минут и даже самые закаленные пойдут на корм рыбам.

Еще несколько ослепительно-белых полос стремительно вонзились в крейсера и эсминцы.

— Бамм! Бамм! — слышались звуки взрывов над равнодушным морем.

Наконец ракетная экзекуция закончилась.

Два непострадавших эсминца, начали разворачиваться, чтобы подобрать выживших моряков и по возможности спасти и взять на буксир те крейсера и эсминцы, команда которых все еще яростно боролась за живучесть своих кораблей. Им еще предстоял сложный и трудный поход в северонорвежские порты, где их ждало спасение. А вокруг пятнали безразличное небо столбами черного как ад дыма и тонули новейшие высокотехнологичные корабли военно-морского флота Соединенных Штатов Америки.

* * *

Аридэль металась по большому, двухкомнатному номеру, окнами на привычную тундру, обставленного неброско, но дорого: мебель не пластиковая, а из натурального дерева, на полу шкура мамонта. Полный ярости и надежды взгляд время от времени останавливался на плоской коробочке устройства связи на низеньком столике с инкрустацией на гнутых ножках. Как поступить? Больше всего ей хотелось снова позвонить дяде Линдирору, но что-то, может быть нерешительность — мешало это сделать.