Визит нестарой дамы - [60]
– Будешь продолжать? – удивилась я, когда он положил трубку.
– Конечно. А собственно, что изменилось?
– Ну, не знаю… Если ты считаешь, что ничего, значит, ничего. Слушай, а ты ведь мне уже когда-то массировал шею! Ей-богу! – озарило меня.
– Конечно, у Пупсика с Васькой под Новый год. Семьдесят какой-то… Ты страшно перепила тогда.
– Не помню… Может быть.
– Ты стонала, будто мы трахаемся, и Пупсикова мать все время пыталась ворваться в комнату…
– И вот еще, винегрет с креветками, как цитата откуда-то… – Я циклилась на малозначащих вещах.
– Пнин набоковский. Помнишь, он на вечеринку приготовил винегрет с креветками. Ты еще говорила, как может извратиться русский человек, приготовив такое… Решил тебе доказать, что это вкусно.
– Не помню…
– Врешь. Да ты все время врешь. Ты уже сто раз меня узнала, я видел! Ты каждый раз при посторонних будто извинялась за меня, я же тебя знаю!
– Нет, клянусь. Просто чучело, которое ты изображал, меня парализовывало. Мне трудно было искать тон, мне и сейчас трудно его искать, – замялась я.
– Уж, пожалуйста, поищи! – рявкнул он.
– Когда от кого-то три года нет известий, а потом он является в маникюре и модулирует голосом, разные вещи лезут в голову. Мало ли как эмиграция по мозгам вдарила!
– О господи! В сексуальной ориентации я консерватор. Просто захотелось поприкалываться. На вас со стороны посмотреть, – говорил он правду, это точно.
– Зачем?
– Сорок лет. Потом прикалываться неудобно будет.
– Очень уж ты молодо выглядишь. Прямо портрет Дориана Грея.
– Знала бы, какой кровью. Я ведь фотомоделью пашу. Голодание, питание по Шелтону, тибетские шарики омоложения, дерьмо всякое. Моя харя – мой доход, – сказал он с отвращением.
– Но ты какие-то инсталляции делал…
– Ку-ку, мода на русское кончилась. Я даже книжку сваял, сам написал, сам издал, сам купил, сам читаю. Некому читать, Ирка. Америка нашему брату богатая мачеха, а богатая мачеха хуже бедной матери. Но я не жалуюсь! А на вас посмотрел, еще меньше жалуюсь. Семь лет прошло, а у вас вместо «что делать?» все еще «кто виноват?».
Я вылезла из-под его руки, встала и начала бродить из угла в угол. Так мне было легче.
– Что ты про нас понимаешь, дурак?
– А чего тут понимать-то? Два притопа, три прихлопа и тонна вшивой многозначительности.
– На себя посмотри, Петрушка! Вырядился! – Стало понятно, что сейчас мы заведемся и будем лаяться сутки, как до его отъезда, он был единственным человеком в мире, с которым мне интересно было выяснять отношения спринтерским способом.
– Маска – это не я. Маска – это свобода и анонимность. Маска освобождает меня от правил. Я хотел вырядиться, чтоб упростить историю. Хрена бы вы тут передо мной раздевались, если б не форма Деда Мороза? Вы бы тут потемкинские деревни навели! – медовым голосом заявил он.
Как я психанула, мне даже сразу захотелось двигаться, и я начала рассовывать вещи по углам.
– Не трогай, я сам, – отдернул он.
– Еще неизвестно, кем бы ты тут сейчас был, когда здесь естественный отбор поработал! Ёка в уголовщине по самую маковку! Пупсик фирму переводов дерьма сделала! В голове две мысли остались: одна про деньги, вторая – как бы Тихоня на сторону не сорвался! Тихоня стал неприличным журналистом! Васька двинулся на патриотизме! – орала я и запихивала его имущество по полкам и чемоданам, потому что, будучи имуществом Дин, оно имело право на разбросанность, а став Димкиным, раздражало до безумия.
– Я сказал, не трогай! – рявкнул он и вырвал у меня из рук джинсы.
– Да пошел ты! – заорала я. – Я вообще переселяюсь к Аське! – И ушла в ванную, хлопнув дверью. Там перед зеркалом в состоянии ярости я начала расчесывать волосы и разглядывать опухшую, бледную, несчастную рожу. Количество информации, от которой мозги перегревались, не помешало осознать, какой сорокалетней и помятой я выгляжу именно сегодня. Конечно, было наплевать, приехал тут учить… фотомодель, блин! Но лицо я немедленно намазала кремом и старой помадой обозначила розовость истошно серых щек. Как говорила моя коллега, подходя утром к зеркалу: «Сейчас мы будем рисовать на лице автопортрет».
– Выходи, – сказал он за дверью, – будешь мне помогать.
– Не буду, – ответила я и вышла.
– В какой комнате накрывать?
– В детской, она самая большая. – Быстренько переоделась в сексуально разнузданный сарафан и включилась в возню.
– А почему Пупсик дергается, что Тихоня на сторону сорвется? – спросил Димка, готовя салат, он всегда был ужасный сплетник. – Ёка не боялась.
– Ёка по-другому гнездилась. Пупсик понимает отношения или четко сверху, или четко снизу и давит как пресс, и все время подвирает. Тихоне все время показывают, что его с помойки достали, он и лезет из кожи. Еще до свадьбы Пупсиковых начал называть «родители», понимаешь, не «Лидины родители», а «родители». То про голубых, то про Ленина пишет в духе новой отвязанности. Да так, что руки после этого хочется вымыть.
– А Васька?
– Васька в патриотической партии тусуется, студентам протоколы сионских мудрецов излагает.
– Да ты что?
– Клянусь.
– А ты?
– Я – безвредный маргинал. Раньше казалось, вот, мол, мы борцы за художественную истину, духовная миссия интеллигенции и прочий компот. И вдруг все забыли, что мы есть, что мы были, что наши выставки запрещали. Узкая тусовка небогатых людей с потерянной значимостью. Очень трудно привыкнуть… Но я не спешу. Как говорил мой отец, я никогда никуда не спешу, потому что никогда никуда не опаздываю.
Роман «Вышивка по ворованной ткани» – история Золушки из глубинки, росшей в семейном аду, где отец агрессивен и пьян, а мать не может защитить дочь и себя. Бабушка, деревенская целительница, передаёт героине секреты народной медицины, целительский дар и несгибаемый характер. Пятнадцатилетняя Валентина учится в областном центре на массажистку и выходит замуж в Москву. Неудачные браки и унизительный роман с режиссёром, вынуждают её зарабатывать за массажным столом на собственную квартиру. Валентина посещает эзотерический университет, забирает из провинции мать, удочеряет девочку-наркоманку, открывает свой кабинет и случайно попадает на телевидение.
Все это произошло со мной только по той причине, что я — женщина. И пока будут живы люди, не считающие это темой для обсуждения, это будет ежедневно происходить с другими женщинами, потому что быть женщиной в этом мире не почетно даже в тот момент, когда ты делаешь то единственное, на что не способен мужчина.Мария Арбатова.
Новая книга известной писательницы и общественной деятельницы Марии Арбатовой о неделе, проведённой в Нью-Йорке, и осмыслении разницы между придуманной и реальной Америкой. «Говоря языком советской хиппи, поездка дала мне „фейсом об тейбл“…
«Все турагентства и кинофильмы врут. Индию пересказать нельзя. В этом смысле я тоже вру, потому что могу изложить только свою „психическую правду“ об Индии. У вас она все равно будет другая. Индия не потрясла меня, она меня раздавила...»М. Арбатова.
Если вы оказались или боитесь оказаться на пороге развода… Если ваш возраст приближается к сорока или переваливает за эту цифру и вы не понимаете, что с вами происходит «Семилетка поиска», обязательно купите эту книгу.Сумасшедший ритм.Бешеная деятельность.Интересная, увлекательная работа.Яркая карьера, вызывающая зависть одних и восхищение других… Такова повседневная реальность преуспевающей политической журналистки Елены. Все вокруг считают ее баловнем судьбы.Но однажды Елену покидает муж…
В новой книге Марии Арбатовой описан экологический российский кинофестиваль, проходящий на живописном побережье южной Италии под присмотром местной мафии. Автор показывает шокирующие хитросплетения отношений российских кинозвезд, художников, новых русских, жительниц Рублевки и калабрийских мафиози. В бурлеске фестивального карнавала отчетливо звучит тема близости русского и итальянского менталитетов.Яркий событийный ряд, остроумные диалоги и бешеный ритм повествования, характерные для прозы Марии Арбатовой, обещают этой книге судьбу бестселлера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
У Роуз Царелли большие планы на второй курс – все будет по-другому. В этом году она собирается стать талантливой певицей с убийственным голосом, невероятной девушкой с модным лучшим другом, и она не собирается позволять Джейми Форта обвести себя вокруг пальца. ...а ещё она собирается быть сестрой, пропускающей звонки, дочерью, которая может думать только о собственной боли, «хорошей девочкой», снова попавшей в эпицентр скандала (потому что никакое благодеяние не остается безнаказанным), и, возможно, худшей из всех..
Алессандра Синклер знает, что Хадсон Чейз - последний мужчина, которого ей стоит желать. Парень из бедных кварталов города вырос в мужчину, который сделает все, чтобы добиться успеха, даже если это разобьет сердце Алли. Но всякий раз, когда они оказываются рядом, притяжение становится очевидным. И теперь, когда они работают вместе, держаться подальше от Хадсона просто невозможно, как и держать чувства в узде... Хадсон однажды уже потерял Алли и отказывается терять ее вновь. Он решительно настроен использовать их деловое партнерство, чтобы вновь разжечь между ними искру, которая все еще тлеет.