Визариум. Проникновение миров - [26]
Когда Толя отпирал кабинет, подошёл Валера Баранов, немолодой водитель с бакалеи. Поговорили о футболе. Валера собирался увольняться, уже подыскал другую работу. Толе не сказал, но теперь тот сам смог это увидеть: сок действовал. Валера не был тем, кого искал Толя.
Потом Валеру позвал кладовщик с бакалеи, Вадим Максимыч. Максимыч работал здесь уже много лет. Это грузчики на бакалее менялись так, что Толя не успевал их запомнить. И лишь один, немолодой беззубый Витёк, держался уже довольно долго. Он пил по-чёрному и выглядел почти инвалидом, но избегал увольнения. Теперь Толя увидел, почему Максимыч не выгоняет Витька. Всё просто: Витёк стучал Максимычу на грузчиков, водителей, экспедиторов и на всё на свете.
И с Максимычем, и с Витьком тоже было что-то не так, и Толя снова не смог понять, в чём там дело.
Потом вспомнил ещё кое-что. Утром у ворот комбината случилась небольшая авария: фура, въезжая, задела и поцарапала легковушку. Водители нервничали, долго ждали ГАИ. И теперь Толя увидел столько всего… Что мелкая эта авария – просто компенсация за то, что могло случиться с дальнобойщиками на ночной трассе, на участке с затяжным спуском. Но не случилось. А не случилось, явственно увидел Толя, лишь благодаря худенькой согбенной старушке, которую дальнобойщик пропустил на пешеходном переходе ещё на выезде из города отправки – причём пропустил почти случайно, и оба водителя, сидевший за рулём и напарник, одновременно выругались. И если бы старушка та не посмотрела с благодарностью вслед и не прошептала что-то, похожее на «счастливо вам, сынки»…
Но пути фуры и водителей были слишком сложны. Толя смог увидеть лишь, что внимательно глядевшие с крыши небольшие чёрные птицы сидели утром не просто так. Дальше увидеть не смог, да и пытаться не стал: о деле нужно думать.
Продолжил обзор воспоминаний и персоналий.
Низкорослый золотозубый водитель электропогрузчика Стас стучал на арендаторов директору комбината Быкову, а при случае и обворовывал. А ещё, увидел Толя, в молодости он убил человека, а сел только через полтора года по другому делу.
Дальше, вспомнил Толя, у дверей конторы мелькнула стройная фигурка секретарши Светы. Грузчики похабно заулыбались: все были уверены, что Быков держит её не просто так. Толя едва смог удержаться от того, чтобы узнать об этом всё. Стало стыдно, а скорее – противно. И тут Толя понял, что можно рассматривать комбинат и его обитателей быстро, схематично, не вдаваясь в лишние – и почти всегда неприятные – подробности. Чтобы найти то, что искал, будет достаточно и такого способа. Улёгся поудобнее на диване, закрыл глаза…
И мысленно воспарил, взмыл над комбинатом, наблюдая прямоугольник двора и серые строения внутри. И точечки людей. Бегло изучал их, перебирал, просеивал, будто копаясь в жмене семечек в поисках затерявшейся монетки.
«Пьяница, пьяница, – перебирал Толя работников комбината, – бывший талантливый музыкант и тоже пьяница… Вот скрытый шизофреник, ещё пара алкоголиков… Тут алкоголик, он же извращенец, бр-р… Кто дальше? Ух ты, наркоман!.. Ещё пьяница, уже с циррозом. Вот ещё один алкоголик, но в завязке – борется, надо же. Вот тип только что из тюрьмы и скоро обратно туда же… Дальше – ещё два парняги уголовного склада ума, с легко читаемой судьбой… А вот… Ничего себе: голубой! Кто это? – Толя присмотрелся. – Надо же… Но, – подумал, – что теперь делать? Я не хочу этого знать… Хм… А, вот как… – разобрался, понял: не всё здесь увиденное обязательно сохранять в памяти, тащить в своё сознание. – Слава тебе, господи…»
Взгляд на минутку остановился на кладовщице с мороженого, Лене. Эта была честная. Измученная, издёрганная женщина, жила она только ради дочери. У неё на складе, увидел Толя, давно тянется огромная и постоянно увеличивающаяся недостача – что-то воруют грузчики и водители с экспедиторами, где-то она сама ошибается. Лене больше года удаётся скрывать это от дирекции фирмы. Как решить проблему, Лена не представляет, так и живёт, мучаясь, постоянно об этом думая.
Лена точно не то, что он ищет, понял Толя.
Он переместил свой пронизывающий взор от складских помещений к гаражам и мастерским, но и там того, кто мог оказаться нужным, не нашлось. Там работали люди, у которых всё осталось в прошлом, в настоящем были только болезни, алкоголизм и надвигающаяся старость.
Толя открыл глаза, полежал задумчиво, потом снова сосредоточился.
Дальше наткнулся внутренним взглядом на Лосева. Улыбнулся: а Вася почти такой же простой, каким кажется. Хороший мужик. Хотя и не честен. Но куда в торговле с честностью? Лосев как-то говорил:
– Столько приходится врать… Продаёшь – врёшь, закупки делаешь – врёшь. С налогами, опять же. А уж если проверка…
Толя тогда подивился, как такие мысли уживаются в Васе со всем остальным.
Ещё Толя увидел, что Лосев очень ценит его, считает, можно сказать, незаменимым. И готов платить больше, как минимум, раза в полтора. Подумал: честно ли будет воспользоваться этим знанием? И решил поразмышлять об этом позже.
Грузчиков с рыбы «просеял» быстро – этих знал хорошо, всё с ними понятно. Кладовщик Сергеич уж точно не воин со сломанным мечом. Будь у него меч, давно толкнул бы налево или в пак с сёмгой подложил, для веса. А вот второй кладовщик – новый, Гуськов – Толю заинтересовал. В его, Гуськова, душе, где-то в постоянно уменьшающихся, съёживающихся под натиском жизненных обстоятельств ареалах, обитала хилая, давно приученная к компромиссам, сговорчивая, но – совесть. Как же несладко ей здесь придётся, понял Толя. И увидел, что с Гуськовым тоже что-то не так. Что-то странное в нём почудилось. Как и в тех, других, но – иначе.
Первый роман из цикла «Архаровцы». Начальное десятилетие правления Екатерины Великой завершилось московскими бунтами. Дворцовая роскошь и расцвет наук ничуть не смягчали нравов простого народа. Не только бунтари, но и воровские шайки чувствовали себя в старой столице вольготно - до тех пор, пока императрица не поручила наведение порядка молодому офицеру Николаю Архарову…
В Московском царстве великая Смута, гибнут люди, в Кремле заперлись польские паны, первое ополчение оказалось бессильно против захватчиков. А в Вологде, куда убежали многие богатые купцы, зреет заговор в пользу английских коммерсантов, которые хотят нажиться на чужой беде. И не только нажиться, а посадить на русский трон своего кандидата. Догадываясь, что там творится неладное, князь Пожарский посылает в Вологду надежного человека — разобраться, какие козни строит купечество и что за секреты хранит тамошний Канатный двор.
Второй роман из цикла «Архаровцы». Николай Архаров и его молодцы должны в кратчайшие сроки отыскать в Москве банду карточных шулеров, открывших подпольное игральное заведение…
Третий роман из цикла «Архаровцы». На Москве неспокойно. Бродят слухи, что бунтовщик Емельян Пугачев, объявивший себя императором Петром III, со дня на день нагрянет в старую столицу. Часть аристократии и духовенства уже готова примкнуть к самозванцу. И, конечно, ситуацией пытаются воспользоваться московские воры во главе со знаменитым Ванькой Каином. Навести порядок способны только люди обер-полицмейстера Архарова…
Лев Толстой с помощниками сочиняет «Войну и мир», тем самым меняя реальную историю…Русские махолеты с воздуха атакуют самобеглые повозки Нея под Смоленском…Гусар садится играть в карты с чертом, а ставка — пропуск канонерок по реке для удара…Кто лучше для девушки из двадцать первого века: ее ровесник и современник, или старый гусар, чья невеста еще не родилась?..Фантасты создают свою версию войны Двенадцатого года — в ней иные подробности, иные победы и поражения, но неизменно одно — верность Долгу и Отечеству.
После того как на престол взошла Екатерина II, любимый полк Петра III, состоящий из немцев-голштинцев, был расформирован, но несколько офицеров осталось в Санкт-Петербурге. Возник заговор – голштинцы собрались убить императрицу. Место для подготовки покушения выбрано с расчетом – поблизости от имения графа Орлова-Чесменского, по общему мнению обиженного на императрицу за свою отставку. Если что-то пойдет не так – виновным окажется он… Узнав, что замышляется неладное, московский обер-полицмейстер Архаров посылает своих испытанных агентов вести розыск…
Все готово к бою: техника, люди… Командующий в последний раз осматривает место предстоящей битвы. Все так, как бывало много раз в истории человечества. Вот только кто его противник на этот раз?
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Кто-то представляет себе время в виде прямой линии, устремленной из прошлого в будущее. Кто-то – в виде реки, ветвящейся и петлистой. Но в действительности это бесконечный каскад лабиринтов, и только счастливчики точно помнят, что было в предыдущем лабиринте, и только мудрецы прозревают, что произойдет в будущем… потому что прошлое и будущее могут варьировать в широком диапазоне.
Принято считать, что эксперименты в истории невозможны, потому что их нельзя повторить. И вообще, история не знает сослагательного наклонения. А если все же попробовать? Впрочем, вполне возможно, что перед нами предстанут не разные ветви и варианты одной-единственной истории, а бесконечное множество историй принципиально разных. В антологии собраны произведения, которые демонстрируют, как именно история меняет свое течение, выявляет истинное лицо событий и их персонажей, скрывая навсегда имена, мотивы, города и страны.
«Письмо из службы профпереподготовки пришло, когда я почти перестала ждать и свыклась с тем, что любить мне не положено. Это был самый обычный день. Ожидалась проверка, но это рутина, у нас в семье что ни день проверки. В Министерстве воспитания не доверяют электронному мониторингу и то и дело отправляют контролёров-людей проследить: а вдруг мы сами рисуем на планшетах те картинки, которые подгружаем в систему под видом детского творчества?..».
Вначале было Слово. Именно оно – самый драгоценный дар, полученный людьми. А потом начались сложные отношения между Человеком и Словом. В их дружбе, вражде и сотрудничестве родилась особая магия – ее-то мы теперь и называем литературой. Герои рассказов и повестей в этой книге – Буква, Слово, Речь, Текст, Книга. Думаете, жизнь этих героев скучна и правильна, как учебник грамматики? Нет! Она полна опасных и прекрасных приключений! И выстрелы прогремят, и бурные страсти вскипят, и снова схватятся в драке Добро и Зло.