Византия в европейской политике первой половины XV в (1402–1438) - [11]
Для этой цели туда в начале 1403 г. отправился еще один посол императора. 28 февраля Мартин I снабдил его сопроводительным письмом, адресованным кастильскому королю Генриху III[106].
Послом был представитель византийской императорской фамилии Константин Ралл Палеолог[107]. В сентябре 1404 г. к нему присоединился его сын Феодор[108]. В это лее самое время следы своего присутствия в Испании оставил еще один византийский дипломат по имени Ангел[109]. Не ясно, правда, в каких отношениях он состоял с семейством Раллов. В 1405 г. Феодор отправился из Барселоны в Наварру, а Константин впоследствии перенес свою деятельность во Францию[110].
Целью всех названных эмиссаров был сбор пожертвований, полученных от продажи индульгенций. Задача эта решалась, по-видимому, с немалым трудом. Имели место жалобы арагонскому королю на то, что непосредственные сборщики денег на территории королевства скрывают и придерживают те или иные суммы, не торопясь выдавать их византийским агентам. В ответ от короля исходили распоряжения, направленные против соответствующих злоупотреблений[111].
Из-за постоянных трудностей, тормозивших дело, с которыми послы явно не могли справиться, эту задачу отчасти должен был взять на себя Мануил Хрисолора. Осенью 1407 г. он выехал из Константинополя, имея при себе письмо императора арагонскому королю[112]. Уже из текста послания мы узнаем, что за два года до того, в 1405 г., арагонский посол по имени Педро де Кинтано посетил византийскую столицу и просил Мануила II пожертвовать королю серию священных предметов. Но поскольку, как сообщал император, тогда он был не готов это сделать и к тому же хотел передать реликвии через собственного посла, то отправил каталонца обратно. Вскоре, однако, выяснилось, что в пути тот погиб. Теперь же, спустя два года, император счел возможным исполнить эту просьбу. Речь шла о нескольких священных для христиан предметах. Это были фрагменты креста, на котором был распят Христос, камня, на котором рыдал апостол Петр после своего троекратного отречения от Учителя, и решетки, на которой принял мученическую смерть св. Лаврентий. Хрисолора добрался до Испании в 1410 г.[113] Перед этим, в мае 1409 г., находясь во Франции, он взял на себя функции по сбору пожертвований от Константина Ралла и некоего Алексея Дисипата[114].
При следующем арагонском правителе, Фердинанде I, контакты с Византией продолжались. Об этом свидетельствуют два сохранившихся письма, адресованных этому королю императором Мануилом. Как известно, в июле 1414 г. император начал путешествие по своим владениям, конечным пунктом которого был Пелопоннес. В ноябре он остановился в Фессалонике, откуда отправил первое письмо Фердинанду[115]. В нем он выражал надежду на то, что с новым королем Арагона сохранятся такие же дружественные отношения, которые были при его предшественниках[116]. Однако основным поводом для письма стало полученное императором от своего сына, морейского деспота Феодора II, известие о том, что Фердинанд пообещал ему прибыть на Пелопоннес со своей армией. Мануил II горячо приветствовал это решение арагонского короля и сообщил ему свой дальнейший маршрут в сторону Морей, где готов был встретиться с ним лично[117].
В литературе этот интересный эпизод пока никак не прокомментирован, тем более что Фердинанд с войском так никогда и не появился в Морее. Создается впечатление, что его обещание было неким декларативным жестом. Но, возможно, все несколько сложнее и проблема не сводится лишь к его отношениям с Византией. К. Маринеско, опубликовавший письмо, в краткой аннотации к нему указал, что экспедиция арагонского короля была задумана им как крестовый поход. Но с этим едва ли можно согласиться. Фраза-клише, в которой говорилось, что готовящееся предприятие пойдет «на благо всех христиан», не должна вводить в заблуждение.
С большей степенью вероятности можно предположить, что замысел Фердинанда был согласован с императором Сигизмундом и был частью его военно-экономической политики, направленной против Венеции. Сигизмунд настойчиво пытался вовлечь в нее все европейские государства. Известно, что в этом конфликте Арагон всегда занимал в целом благожелательную позицию по отношению к германскому императору[118]. Последний же еще двумя годами ранее писал византийскому правителю о необходимости совершить поход в сторону Пелопоннеса против венецианцев. Намерения Фердинанда, судя по всему, и не простирались дальше Пелопоннеса, поэтому он в первую очередь поделился ими с морейским деспотом. Сам Мануил II, возможно, догадывался о чем-то. В конце письма он просил короля выслать гонца, чтобы поведать о своих конкретных планах
