Византиец - [13]

Любил Большой канал с его дворцами, исписанными узором готических окон и террас, с волшебным, кружевным Ка’ д’Оро[5]. Любил огромные церкви, неожиданно выраставшие своими кирпичными фасадами из темных и грязных переулков. Любил надменные стволы колоколен. Любил запахи гниющей воды и свежего моря. Любил пышное великолепие Святого Марка, почти родное, если бы не память о четвертом крестовом походе и не кони, и громадье Санта Мария Глорьоза дей Фрари. Любил саму атмосферу жизни в Венеции, замешенную на бешеной активности, войне, коммерции, интригах, разврате, крови и вине. В этот раз он особенно остро ощутил свое небезразличие к этому городу. «Умрет Виссарион — перееду сюда», — подумал Н., зная, что этому никогда не суждено случиться.

Особую торжественность моменту придавал канун войны. Виссариона, как обычно, разместили в монастыре Святого Георгия. На закате Н. смотрел на возвышавшуюся напротив громаду Дворца дожей. Буйство солнца и света, предшествовавшее закату, — а июль выдался на редкость жаркий — усиливало впечатление от царственной красоты дворца. Каждый раз, когда Н. глядел на эту твердыню, ему приходила в голову строчка из Евангелия от Матфея: «И врата ада не одолеют ее». Но война предстояла жестокая.

22 июля 1463 года дож Кристофоро Меро официально принял Виссариона. Ночью Виссарион вносил последнюю правку в свою заготовленную речь, с которой на следующий день ему предстояло обратиться к венецианскому Сенату. Прошло почти пятнадцать лет, как они были вместе, но Н. не переставал удивляться гению этого человека, когда оказывался допущенным в его творческую лабораторию. Однако, даже переживая последнюю, осеннюю влюбленность в Виссариона, Н. все равно отдавал себе отчет в обреченности их предприятия.

Виссарион выступил блестяще. Он привел именно те аргументы в пользу объявления войны, которые способны были расшевелить венецианцев. Особый упор кардинал сделал на финансовые стимулы. От имени папы он обещал направить на цели крестового похода 1/10 всех доходов церкви, 1/20 доходов еврейской общины и 1/30 доходов мирян. Большего в тогдашней обстановке Пий не мог.

Наконец в ночь на 29 июля 1463 года Сенат объявляет войну Турции. Альвизе Лоредан назначается командующим флотом, Бертольдо Д’Эсте — командующим наземными войсками. В качестве первейшей задачи поставлено освобождение Мореи.

Война началась благоприятно для союзников. Греки восстали. Вскоре от турок удалось очистить практически всю Морею за исключением крепости Коринф. Удача отвернулась от венецианцев 20 октября 1463 года. Бертольдо Д’Эсте атаковал коринфскую крепость и был смертельно ранен. Венецианцы потерпели поражение и покатились назад. Через какое-то время Морея снова оказалась под турками. Тогда венецианцы заменили командующих. Генеральным капитаном моря назначили Орзатто Джустиниана, Сигизмондо Пандольфо Малатеста получил командование над наземными войсками. И снова неудача. 11 июля 1464 года Джустиниан предпринимает нападение на Лесбос и Митилену. Нападение неудачное. Он погибает.

Тем временем Пий II, предчувствовавший приближение смерти, решает лично возглавить крестовый поход. Он посылает за Виссарионом и просит его немедленно прибыть в Анкону. Там собирается папский флот. В середине июля они оба встречаются в Анконе. 12 августа 1464 года к папскому флоту присоединяется венецианский под командованием самого дожа Моро. Но уже поздно.

Папа умирал. Н. никогда не видел Виссариона в таком отчаянии. Виссарион лучше кого бы то ни было представлял себе расстановку сил в Священном колледже. Он знал, что без Пия идея крестового похода выдохнется. Виссарион молился ночи напролет. Молился на греческом. Причем, как видел Н., нередко застававший его за этим занятием на рассвете, молился по восточному обряду, чего он, как правило, не позволял себе. Молился не об успехе дела, не о прощении грехов, не о здоровье ближних, молился только об одном, о жизни одного человека — Пия II.

Виссарион умолял Господа продлить жизнь папы хотя бы на несколько месяцев, чтобы поход начался, чтобы уже нельзя было отступить назад, чтобы отрезать концы. Но, видно, они с Пием слишком много грешили. Молитвы Виссариона остались без ответа. 14 августа 1464 года, в канун светлого праздника Вознесения Девы Марии, Пий II скончался.

Убедить кардиналов продолжить войну кардинал Никейский не смог. Единственное, ему удалось настоять на передаче Венеции папских галер, а также собранного денежного фонда.

Это был конец.

Глава 5

Мы провели много бессонных ночей в раздумьях, ворочаясь из стороны в сторону в постели и оплакивая несчастия нашего времени. Наше сердце переполнялось, а наша кровь, хотя и старая, с нарастанием гнева закипала. Иногда нами овладевало желание объявить войну Турции и бросить все наши силы на борьбу в защиту религии. Но когда мы сравниваем, с одной стороны, наши силы, а с другой — силы врага, мы видим, что Римская Церковь неспособна одними собственными силами одолеть турок. Ни один хоть сколько-нибудь здравомыслящий человек не пойдет войной на превосходящего его противника; тот, кто решает вступить в войну, должен чувствовать себя сильнее или по крайней мере равным по силе врагу.