Виза в пучину - [11]

— Надо все делать в темпе. Уже клиенты ждут.

— Мы, в конце концов, не каторжане, — зло бросил я. — За такой адский труд следует платить намного больше…

— У нас договор с фирмой-поставщиком, — сухо проговорил хозяин. — Там ясно сказано: вы выполняете любую работу при фиксированной оплате…

— Фирма-поставщик, — заводился я, — это русская мафия? Пан Иржи изменился в лице, сцепил губы, пробуравил меня злобным взглядом, но тут же взял себя в руки и попытался улыбнуться.

— За работу, друзья! — бодро произнес он. — Выяснять отношения будем вечером.

У амбара стояли два пикапа. Когда мы их загрузили, показалась телега, которую тянул короткохвостый битюг. Эстонец посмотрел на свои дрожащие и кровоточащие ладони и прохрипел:

— С меня хватит.

Он устало побрел к липовой аллее, привалился спиной к стволу и, низко опустив голову, замер. Хозяин подбежал к нему и что-то говорил, размахивая руками. Потом вернулся к амбару.

— Загрузи телегу, — обратился он ко мне. — Больше клиентов сегодня не будет. Я тебе добавлю пятьдесят крон к дневному заработку. Это большие деньги!

Исполнять роль штрейкбрехера мне не хотелось, да и сил больше не было. Я мотнул головой и направился к напарнику. Так мы сидели в густой тени, каждый занятый своими мыслями. Издали я видел, как хозяин сам таскал мешки. Вдруг он оторвался от работы, торопливыми шагами направился в нашу сторону и, задыхаясь, запричитал:

— Я очень прошу помочь! Очень! — Лицо его посерело от пыли, губы дрожали.

Я посмотрел на напарника. В его согбенной фигуре было столько усталости и безразличия, что, кажется, рухни сейчас небо — он не вздрогнет, не шевельнется.

— Нет, хозяин, — выдохнул я. — На сегодня хватит.

— Тогда пеняйте на себя, — зло прошипел фермер, судорожными движениями вытащил мобильный телефон и, набрав номер, коротко бросил: — Твои люди отказываются работать. Приезжай и наведи порядок.

Он досадливо сплюнул, резко повернулся и зашагал к амбару.

Я лежал на траве и бездумно глядел туда, где вырисовывались цементные мешки. Эстонца вдруг прорвало, и транспортер рубленых фраз разорвал затянувшееся молчание. Едва ли этот бессвязный словесный поток мог вызвать во мне сочувствие. Но какая-то смутная боль закралась в сердце, вызывая в душе томительное раздражение. Чтобы отряхнуться, отделаться от возникшего тревожного чувства, я поднялся и посмотрел в сторону пруда, который осколком зеркала блестел между деревьями.

— Пошли искупаемся, — предложил я. — И на свежую голову подумаем, что делать дальше.

Мы отдыхали на пустынном берегу пруда. Надо было что-то предпринимать, и я пытался заговорить об этом с эстонцем. Но тот вел себя вяло. Его безразличие передавалось и мне, хотя я понимал, что вот-вот грянет беда. Однако ничего не хотелось предпринимать.

Скрип тормозов за камышовой стеной вывел меня из оцепенения. Плотная фигура вербовщика быстро направилось в нашу сторону. Мы торопливо поднялись.

— Ну что, братки, — ледяным тоном произнес он, — бастуете?.. Негоже, негоже.

Вербовщик старался говорить спокойно, но было заметно, как злоба душила его. Крохотные глазки, похожие на семечки, впивались то в меня, то в моего напарника со звериной ненавистью. Я взглянул на эстонца — тот презрительно усмехался. И то, что совсем недавно его только слегка злило, сейчас вдруг обожгло бешенством.

— Пошел ты, шестерка мерзкая, — брезгливо процедил он, — куда подальше.

Бандит поначалу опешил от неслыханной дерзости, потом, в прыжке, наотмашь ударил эстонца. У того от губы к подбородку потянулась алая струйка. Далее произошло неожиданное. Незаметным движением эстонец уложил бандита на землю и мощным ударом ногой в затылок отправил его в глубокий нокаут. Развернув обмякшее тело, эстонец извлек из куртки мобильный телефон и набрал номер.

— Попросите господина Кристаповича… Да-да! Господина Кристаповича.

— Куда ты запропастился? — донесся недовольный голос. — Ты мне нужен, как воздух…

— Я застрял в Праге. У меня украли деньги. Сижу с пустыми карманами и не могу выехать домой. Выручайте, шеф.

После заметной паузы голос приказал:

— Перезвони мне через тридцать минут. Я поразился удивительной метаморфозе напарника — трудно было предположить, что в такой квашне на костях таится ловкость мастера рукопашного боя.

— Где ты таких приемов нахватался? — удивился я.

— Есть одна контора, — неопределенно ответил он, — там учат делать больно плохому человеку.

Он опять склонился над бандитом, вытащил из кармана автомобильные ключи, бумажник и пистолет. Попытался сунуть оружие в карман, но раздумал и зашвырнул его в пруд. В бумажнике оказались всего лишь две чешские сотенные купюры.

— Не повезло, — с досадой проворчал эстонец. — Я надеялся украденное вернуть, — он протянул мне банкноту. — Половина суммы ваша.

— Нет, — решительно произнес я. — Мне эти деньги не нужны.

— Как хотите. Я сегодня же исчезаю из Праги… До города доедем на бандитской машине.

Уловив мою растерянность, наставительно пояснил:

— Фермер и этот, — он кивнул на водителя, — будут молчать. Нелегальная торговля рабочей силой в любой стране наказывается… И за контрабандный цемент могут к ответу призвать.