Виварий - [24]
— Эту тему мы не обсуждаем, детка! — Последнее слово прозвучало, как ругательство… Разъяренный Ковбой, не умевший материться, надвигался на нее, привычно увеличиваясь в размерах и уже казался великаном, каким становился обычно в гневе, хотя особым ростом не отличался никогда.
— Не зовите меня деткой, — бесстрашно перебила она. — Этим вы лишь подчеркиваете разницу в возрасте между нами… Если бы вам было за сорок…, а так ведь…, — она вдруг остановилась пораженная, потому что поняла, что боится не его: всемогущего директора Цеха, великого и грозного хирурга, не прощающего ошибок… чужих и своих, всеобщего любимца, ставшего в последние годы столичной знаменитостью, вхожей в любые московские двери…, но себя: жалкую девочку-сироту, которую он пристроил в медицинский институт, а потом взял в Цех и неназойливо учил всему, и продвигал также осторожно, хотя любовью занимался яростно и страстно, будто делал это в последний раз…
А ей всегда хотелось более быстрой и успешной карьеры…, и богатства, и даже большей любови, которой в последнее время постоянно не хватало и организм, требуя сексуального удовлетворения, вынуждал ее мастурбировать в ванной по утрам… А теперь она может лишиться в одночасье всего…, и привычный страх за себя, за него, за небескорыстное, полукриминальное, а порой почти уголовное служение медицине, в котором упорно пытался разобраться следователь Волошин, уступал место бесстрашию и злости…, и она продолжала атаку, прижавшись спиной к стене в простенке между окнами огромного кабинета, на подоконниках которого стареющий Ковбой, пожалуй, слишком быстротечно вдалбливал в нее уроки многочисленных сексуальных школ силой увядающего пениса.
— Сегодня нет ничего важнее этой темы, если не считать настырных Волошинских атак, — упрямо сказала Лопухина и смогла, наконец, посмотреть ему в глаза, и осталась у стены…
— Что значит backasswards? — спросил он, беря ее за плечо и легонько подталкивая к подоконнику, и она послушно двинулась к окну, привстала и привычно уселась на краешек, готовая в любой момент оторвать кончики туфель от пола и развести бедра, сдвинув в сторону узкую полоску штанишек, чтоб ему было удобно…
Он громко стонал, наплевав на сотрудников, томящихся в приемной, и незапертые двери кабинета, и жадно вглядывался в ее лицо, будто в нем искал отгадку приближающегося наслаждения и не находил…, а она, перегруженная заботами и привычными страхами, оставалась холодной…
— Повернись! — услышала она задыхающийся голос и повернулась лицом к окну, и наклонилась, и взгляд уперся в хорошо знакомый жалкий цветок-заморыш на подоконнике, которым Ковбой-Трофим странно дорожил и много лет повсюду таскал за собой из кабинета в кабинет…, то ли кактус, то ли герань, в старой консервной банке из-под болгарского зеленого горошка, среди экзотических растений в дорогих керамических горшках…
Шумное дыхание Ковбоя, стоны и перемещения пениса внутри, так и не смогли зажечь Лопухину, и у нее, по-прежнему холодной, может быть, впервые появилась возможность внимательно и так близко рассмотреть цветок, который следуя толчкам Ковбоева паха, то приближался к ней, то отдалялся…
— Bunny fuck, — подумала она, вспомнив Фрэта, и мучительно захотелось в Виварий: сесть на стул без спинки перед ним, чуть раздвинуть колени, чтобы он заглянул под юбку и втянул в себя только ему доступный запах гениталей, и начать странно-прекрасный, почти безумный и всегда волнующий разговор, изредка перебиваемый нью-йоркским жаргоном… Без этих почти регулярных теперь встреч с Фрэтом ее жизнь последних месяцев стала бы серой и пустой…, как быстрый бесперспективный секс со скачущим перед носом цветком-задохликом…
— Я лезу из кожи, детка, чтоб поддерживать форму…, — сказал Ковбой-Трофим и ничто в его одежде, холеном лице с глубокими складками вокруг рта и небольшой худощавой фигуре, удобно устроившейся в кресле, не напоминало о недавнем сражении, когда стоя за ее спиной он корчился в судорогах оргазма, сотрясавшего легкое, как у ящерицы, почти шуршащее тело без единого волоса на груди и животе, которыми он касался худенькой спины молодой женщины…
— Когда он успел задрать рубаху? — подумала Елена, вспомнив о прикосновениях и, не чувствуя привычной опустошенности в низу живота, в поисках свидетельств, приключившегося с ней, растерянно оглянулась по сторонам огромного кабинета, с тонущей в полумраке дальней частью, густо заставленной растениями в кадках и многочисленными клетками с попугаями всех размеров и мастей, неуклюже ползающими по жердочкам, переваливаясь, свистящими по-хулигански и выкрикивающими что-то…, и несколькими безмолвными, чуть светящимися большими аквариумами с медленными рыбами и такими же медленными пузырьками газа, вяло пробулькивающими сквозь густую зеленоватую воду…, а на стеллажах в простенках между окнами — несколько сумасшедше-дорогих седел и ковбойских сапог фирмы Boots & Saddles из Аризоны, излучавших, несмотря на новизну, густой аромат взапревших лошадей, пыль и крики публики, прибывшей на родео, многочисленные конные акссесуары из металла и кожи: шпоры, уздечки, плетки, стремена… и пара замечательных кожаных штанов для верховой езды, пристегиваемых спереди, не менее известной фирмы Kate's Saddle Supply, что в Австралии, и тут же глаза наткнулись на цветок-заморыш на подоконнике в металлической консервной банке из-под болгарского зеленого горошка, который только что внимательно разглядывали, то приближаясь, то отдаляясь толчками…, и вспомнила все.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Молодая семья, идеальный быт, идеальные отношения. Сэм – идеал мужчины и мужа. Мерри – прекрасная мать и хозяйка. И восьмимесячный малыш Конор, ангелочек. Сейчас они живут в Швеции, в доме с цветущим садом… Мерри приглашает подругу детства по имени Фрэнк погостить у них какое-то время. Постепенно Сэм начинает проявлять к ней повышенное внимание, и это пугает молодую супругу. А вот Фрэнк замечает кое-что странное в отношении Мерри к сыну… С каждым новым днем, проведенным в семье, Фрэнк убеждается, что все, что она видит – иллюзия, маски, за которыми скрываются настоящие лица: жестокие, деспотичные и кошмарные.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
Если вы любознательны, наделены фантазией и любите создавать что-либо своими руками, то эта книга для вас. Оригами – уникальное японское искусство складывания бумажных фигурок – вот уже в течение многих веков привлекает людей разных возрастов и национальностей. И действительно, в обычном листе кроются неограниченные комбинаторские возможности. В этом вы убедитесь, воспользовавшись приведенными в этой книге советами и рекомендациями, макетами классических и авторских моделей, многочисленными рисунками, подробно разъясняющими, как овладеть техникой оригами.
Новое издание книги, посвященной созданию веб-серверов, клиент-серверных приложений или любого другого сетевого программного обеспечения в операционной системе UNIX, — классическое руководство по сетевым программным интерфейсам, в частности сокетам. Оно основано на трудах Уильяма Стивенса и полностью переработано и обновлено двумя ведущими экспертами по сетевому программированию. В книгу включено описание ключевых современных стандартов, реализаций и методов, она содержит большое количество иллюстрирующих примеров и может использоваться как учебник по программированию в сетях, так и в качестве справочника для опытных программистов.
Книга написана известным экспертом по операционной системе UNIX и посвящена описанию одной из форм межпроцессного взаимодействия, IPC, с использованием которой создается большинство сложных программ. В ней описываются четыре возможности разделения решаемых задач между несколькими процессами или потоками одного процесса: передача сообщений, синхронизация, разделяемая память, удаленный вызов процедур.Книга содержит большое количество иллюстрирующих примеров и может использоваться как учебник по IPC, и как справочник для опытных программистов.
Книга представляет собой сборник, который содержит схемы построения чертежей из двух предыдущих бестселлеров автора, а также предлагает ряд новых моделей. Галия Злачевская – автор эксклюзивной методики конструирования швейных изделий. Особенность ее метода в том, что вариант построения модели подбирается с учетом особенностей силуэта фигуры, поэтому крой сразу получается точным. И главное – больше никаких примерок и подгонок! Следуя простым рекомендациям автора, вы легко сможете «шаг за шагом» освоить эту методику и в итоге – получите идеально сидящую вещь.Вы научитесь создавать современные, неповторимые и оригинальные модели для мужчин, женщин, детей и даже малышей до 3 лет с минимальными затратами времени и сил.