Виварий - [21]
— Из-за такой говядины говенной на «Потемкине» мятеж произошел в семнадцатом году! Понял?! — выкрикнул он и неожиданно расхохотался, и победно посмотрел на Лопухину и Ковбоя, и сказал удивленному официанту безмятежно: — Ступай, братец! Шутка! Да в Интернете погляди: броненосец «Потемкин».
Андрей Волошин, следователь по особым делам, и второй, по фамилии Бучинский, вели настойчивые раскопки в Цехе, изучая истории болезней, протоколы операций, журналы гемодиализов, вызывая в кабинет Лопухиной, который она была вынуждена уступить им, сотрудников Отделения…, даже нянек и сестер…
— Ваш сыск сильно мешает работе, господа! — раздраженно сказала Лопухина однажды. — Что вы ищите с таким упорством и сколько это будет продолжаться… Мне постоянно нужен кабинет, оккупированный вами… и компьютер, в который лазите, будто в бумажник к себе…. Если б стали спрашивать меня, возможно, управились скорее…
— Не горячитесь, Ленсанна, — улыбнулся покровительственно Волошин. — У вас своя работа, у нас — тоже своя… Я уже говорил: мы ищем свидетельства незаконного оборота донорских органов…, почек, в частности… Если вы готовы помогать следствию, пожалуйста… но почему тогда не пришли до сих пор и не стали рассказывать?
— Вы полагаете, мы занимаемся несанкционированной отправкой почек заграницу и ведем строгий компьютерный учет этой контрабанды…? Или надеетесь найти расчлененные трупы в подвалах…? Или замурованные в стены донорские органы? — Она припоминала недавнюю короткую и нервную речь Ковбоя в загородном ресторане и почти дословно цитировала ее.
— Вы знаете больного по фамилии Рывкин? — перебил Волошин, не собираясь реагировать на эпатаж Лопухиной.
— Знаю… Писатель…
— Актер, — поправил следователь.
— Господи! Какая разница! — ей было не страшно, потому что с Рывкиным ничего незаконного пока не случилось…
— Он жалуется, что ему отказано в госпитализации для пересадк почки, без которой наверняка умрет в ближайшем будущем, — встрял в разговор второй следователь, и она рефлекторно посмотрела на его башмаки, а он поймал ее взгляд и выставил смело коротковатые ноги во всепогодной обутке, и улыбнулся. Но Лопухину уже несло мощное течение почти праведной ярости от накопившихся неудобств, страхов, неизведанности и набиравшей силу обреченности, и успев подумать про Вавилу несправедливо: «Сукин сын», заговорила, не сдерживая себя:
— Я уже объясняла причину отказа лечащему врачу… Можете поинтересоваться у него… Или вы предпочитаете, чтоб я рассказала писателю Рывкину, что не кладу его на пересадку из-за малого числа кроватей в Отделении, из-за того, что новые некуда ставить и нищенский бюджет, отслюнявливаемый Цеху самым большим государством мира, не позволяет, и очередь на трансплантацию почти на два года вперед… А Ковбой-Трофим…, простите, академик Трофимов оперирует иностранцев по шесть-восемь часов в сутки, чтоб потом на вырученные деньги почти бесплатно трансплантировать органы своим… нашим российским больным, стоящим в долгой очереди…
Она знала, что это полуправда и полагала, что полуправда лучше лжи, и в ней спасение, и собралась излагать еще, с тем же пафосом и гневом праведным, и уже открыла рот, продолжая удивительно пластично перемещаться по кабинету, демонстрируя дворянскую свою породу и привычно обходя выступающую мебель, и не забывая показать открытые участки прекрасного тела, которые действовали на них сильнее, чем обнаженная плоть…, и услышала вдруг голос чей-то в голове: «Что посеет человек, то пожнет, потому что сеющий для плоти своей пожнет от плоти тление; а сеющий для Духа пожнет от духа жизнь вечную..» [28], и замерла удивленная, и собралась задуматься над словами услышанными, но тут до нее дошло, что следователи приступили к анализу жалоб больных…, а может и начали с них, а потом возьмутся за тех, кто не жаловался, и сразу расхотелось выступать перед ними…
— Простите, господа, — сказала она, устало. — Меня ждут в операционной.
Поздно вечером, сидя в кабинета Ковбой-Трофима, в той его дальней части с попугаями, растениями и рыбами, что не предназначалась посетителям, она сказала обреченно:
— Похоже, эти двое из прокуратуры принялись допрашивать наших больных… По крайней мере, одно знаю точно: они стали работать с их письменными жалобами…
— Это не должно тебя беспокоить, детка! — Профессор Трофимов приблизился к ней ковбойской своей походкой, сводящей с ума и, став сзади, и уперев руки в спинку кресла, сказал уверенно: — Они ничего не найдут там, потому что больные жалуются не на криминал: их беспокоят задержки или отказы в госпитализации, в которых нет нашей вины… Больше виноваты сами твои следователи… Виновата власть, которую они представляют…
Он осторожно провел кисть в вырез халата Лопухиной и отодвинув лифчик, коснулся пальцами соска, мгновенно затвердевшего под рукой…
— А если возьмутся за тех, кто не жаловался? — Лопухина не среагировала и твердый сосок жил отдельной жизнью.
— А тех, кого оперировали, бояться вообще не след: они счастливы, что получили новую жизнь, которая с их точки зрения, как и с нашей, бесценна, и те жалкие гонорары, приносимые их родственниками, реальной цены не имеют.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Молодая семья, идеальный быт, идеальные отношения. Сэм – идеал мужчины и мужа. Мерри – прекрасная мать и хозяйка. И восьмимесячный малыш Конор, ангелочек. Сейчас они живут в Швеции, в доме с цветущим садом… Мерри приглашает подругу детства по имени Фрэнк погостить у них какое-то время. Постепенно Сэм начинает проявлять к ней повышенное внимание, и это пугает молодую супругу. А вот Фрэнк замечает кое-что странное в отношении Мерри к сыну… С каждым новым днем, проведенным в семье, Фрэнк убеждается, что все, что она видит – иллюзия, маски, за которыми скрываются настоящие лица: жестокие, деспотичные и кошмарные.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
Если вы любознательны, наделены фантазией и любите создавать что-либо своими руками, то эта книга для вас. Оригами – уникальное японское искусство складывания бумажных фигурок – вот уже в течение многих веков привлекает людей разных возрастов и национальностей. И действительно, в обычном листе кроются неограниченные комбинаторские возможности. В этом вы убедитесь, воспользовавшись приведенными в этой книге советами и рекомендациями, макетами классических и авторских моделей, многочисленными рисунками, подробно разъясняющими, как овладеть техникой оригами.
Новое издание книги, посвященной созданию веб-серверов, клиент-серверных приложений или любого другого сетевого программного обеспечения в операционной системе UNIX, — классическое руководство по сетевым программным интерфейсам, в частности сокетам. Оно основано на трудах Уильяма Стивенса и полностью переработано и обновлено двумя ведущими экспертами по сетевому программированию. В книгу включено описание ключевых современных стандартов, реализаций и методов, она содержит большое количество иллюстрирующих примеров и может использоваться как учебник по программированию в сетях, так и в качестве справочника для опытных программистов.
Книга написана известным экспертом по операционной системе UNIX и посвящена описанию одной из форм межпроцессного взаимодействия, IPC, с использованием которой создается большинство сложных программ. В ней описываются четыре возможности разделения решаемых задач между несколькими процессами или потоками одного процесса: передача сообщений, синхронизация, разделяемая память, удаленный вызов процедур.Книга содержит большое количество иллюстрирующих примеров и может использоваться как учебник по IPC, и как справочник для опытных программистов.
Книга представляет собой сборник, который содержит схемы построения чертежей из двух предыдущих бестселлеров автора, а также предлагает ряд новых моделей. Галия Злачевская – автор эксклюзивной методики конструирования швейных изделий. Особенность ее метода в том, что вариант построения модели подбирается с учетом особенностей силуэта фигуры, поэтому крой сразу получается точным. И главное – больше никаких примерок и подгонок! Следуя простым рекомендациям автора, вы легко сможете «шаг за шагом» освоить эту методику и в итоге – получите идеально сидящую вещь.Вы научитесь создавать современные, неповторимые и оригинальные модели для мужчин, женщин, детей и даже малышей до 3 лет с минимальными затратами времени и сил.