Вивараульчеги - [13]

С огромным садистским удовольствием Фидельчег ухватил Раульчега за распухшее ухо и, широко улыбаясь, поволок его за собой.

- Чо я такого сделал-то? - вопил Раульчег. - Это ваще была моя тушенка, взаимозачетом за прошлый раз!

Услыхав его истошные вопли, Вильма оторвалась от продведомости и подняла на Фидельчега свои огромные прекрасные глаза.

- Дорогая товарищ Эспин, - не выпуская раульского уха, торжественно провозгласил Фидельчег, - за образцовую охрану продовольственного склада и эффективную организацию снабжения в тылу командование Повстанческой армии решило наградить вас Раульчегом! За все, как говорится, хорошее, не обляпайтесь, да.

Он надеялся, что Вильма обидится и потребует заменить Раульчега на красные штаны, и вот тогда-то с ней можно будет поторговаться. Но Вильма совершенно спокойно сказала, что вот спасибо, служу кубинскому народу, и не будет ли Фидельчег столь любезен отпустить раульское ухо, потому что теперь это ухо в некотором роде ее, вильмина, собственность.

Потом она усадила Раульчега на соседний ящик, погладила по голове и приложила к пострадавшему уху холодный компресс (в виде банки тушенки, разумеется).

- Бедный Раульчег, - говорила Вильма, и гнусный Раульчег немедленно начал изображать, какой он бедный и несчастный. - Связался со всякими бородатыми рецидивистами, а те ему чуть ухо не открутили. - здесь Раульчег, морда вражья, согласно закивал. - Оформим его в лазарет, на усиленное питание, а рецидивистов не оформим, пусть гуляют вальсом, сальсой, то есть...

- Аллё, гараж! - возмутился Фидельчег. - Это кто ему еще ухо открутил! Это кто ему еще шишек сковородником наставил! Иваще, это мой личный младший брат, так что гони его обратно!

Но Раульчег, сволочь предательская, сказал, что фигушки, подарок не отдарок, наградные документы уже оформлены, и изъятию он ну никак не подлежит. А Вильма еще и язык показала. Совсем одичала в этой Сьерра-Маэстре.

Потом они с Раульчегом заперли склад на ключ и куда-то сбежали, не иначе, оформляться в лазарет. А Фидельчег остался в одиночестве, без бататов, без тушенки и без младшего брата, которому хоть по башке можно было дать, еслечо. И пожалеть Фидельчега было решительно некому. Ну, не к Чегеваре же идти. Тот с утра прицеливался ампутировать фидельское ухо подручными инструментами под предлогом возможной гангрены.

„Вот и строй тут для всяких коммунизм. – скорбно думал Фидельчег. – Распоследнюю банку тушенки зажмотят, буржуины проклятые”. – и ему стало ужасно жалко себя.

Но тут пришла Селия Санчес. Она как раз притарабанила в лагерь сто двадцать ящиков продовольствия от пролетариев Сантьяго-де-Куба.

- Батюшки! - сказала Селия Санчес. - Кто это тебе ухо открутил, опять с Чегеварой "Капитал" не поделили?

- Даааа, - жалобно забасил Фидельчег, - на таком блокадном пайке только „Капитал” жевать и остается… - и, перемежая рассказ печальными вздохами, пожаловался Селии Санчес на всех оптом: и на Вильму, и на Раульчега, и на Центр с советской разведкой заодно.

- Ужас какой. - расчувствовалась Селия Санчес, прикладывая к фидельскому уху влажный носовой платок. А потом развязала рюкзак и скормила Фидельчегу весь свой сухой паек. Потому что она была очень добрая, хоть и дантист.

А Раульчег забрал Вильму к себе на Второй фронт, у них как раз не хватало гестаповцев для террористических операций.

16. Вивараульчег валентиновый,

в честь праздника и девочки Лизы lizzik, которая нарисовала к нему замечательную иллюстрацию :)

Как только Фидельчег пришел к власти, он немедленно захотел завоевать Сышыа.

Звонил Хрущеву и доставал: "А давайте Штаты долбанем!"

Но Хрущев был дядька хитрый. Ладно, говорил, долбанем. А потом я к тебе туды маршала Жукова пришлю, ну, для закрепления успеха малой кровью на чужой территории.

Насчет маршала Жукова это был тонкий политический ход. У маршала была шашка, белая лошадь и челюсть таких внушительных размеров, что Фидельчег с мулом, мочетом и партизанской бородой небезосновательно подозревал в нем опасного конкурента в борьбе за благосклонность советских женщинокосмонавтов.

- Нидада нам вашего маршала! - обижался Фидельчег. - Сами справимся!

- А раз сами справитесь, - пожимал плечами товарищ Хрущев, - сами и долбайте. Долбалку только отрастите, революсьонеры… - и с крестьянской выразительностью хихикал в кулачок.

Тогда Фидельчег смущенно сопел в трубку и просил: "А пришлите нам лучше товарища Терешкову! Пусть она у нас на Варадеро космодром построит! И аэроклуб для молодежи..."

- Терешкову не пришлем. - строго говорил Никита Сергеич, он как раз собирался ставить на Терешковой биологический эксперимент с участием космонавта Николаева. - Молодая, неопытная. Лучше мы к вам Гагарина направим.

С Гагариным у Фидельчега были давние счеты. Мало того, что на весь шестьдесят первый год его улыбчивая физиомордия вытеснила с первых полос известия о ходе кубинской аграрной реформы, так еще товарищ Терешкова, выступая в „Пионерской зорьке” с докладом о советской космонавтике, Гагарина упомянула раз пятнадцать, а Фидельчега – ни одного!

- Нинада нам вашего Гагарина. - фыркал Фидельчег. - Обойдемся!