Viva Coldplay! История британской группы, покорившей мир - [23]

В типично дипломатической манере Coldplay даже высказали несколько примирительных замечаний о группах лейбла «Creation», в которых дали понять, что человек, заключивший контракты с Teenage Fan Club, Ride и Oasis, имеет право на свое мнение, и даже упомянули, что «XTRMNTR» (альбом группы Primal Scream, который не попал в номинацию на премию Mercury, из — за чего Мак — Ги изначально и взбесился) — отличный альбом. Так что после первого защитного рефлекса они отреагировали — по крайней мере публично — на обвинения в том, что они слишком милые, поведя себя… мило.

Однако эти нападки глубоко затронули их лично. Успех альбома «Parachutes» удивил всех, и группа оказалась с головой затянута в бесконечный водоворот продвижения в прессе. Все усугублялось еще и тем, что их популярность в Соединенном Королевстве взлетела до небес в то время, когда они занимались продвижением альбома в Европе, так что, вернувшись на родину, они попали в страну, которая уже сходила по ним с ума.

И тогда наружу вылезли все их проблемы. В частности, Крис принял эти нападки слишком близко к сердцу, и по его неуверенности было видно, что он переживает трудный период, когда необходимо смириться с проявлениями злобы в мире музыки. «Нам начинает казаться, что мы резко всем понадобились, — признался он в интервью журналу «Melody Maker». — Чем больше людей нас любят, тем больше, кажется, нас ненавидят, и никто не предупреждал, как с этим справиться. Многие воспринимают наш успех на свой счет, и мне это очень не нравится. Мы не какие — нибудь злые политики, которые хотят обмануть весь мир».

Крис даже предположил, что Мак — Ги мог оказаться прав и что их альбом не заслуживает премии Mercury, потому что «она для новаторов, а мы пока не новаторы. Мы постоянно видим группы, которые гораздо лучше нас». Его неуверенность в себе, казалось, не имеет пределов.

Хуже того, в музыкальной индустрии ходили слухи, что шквал негатива сильно отразился на настроении коллектива и ребята переживали сильный стресс, болели, ссорились друг с другом и вот — вот могли распасться. Свирепость критики и одновременно глубина преданности поклонников потрясли Криса: «Люди, которым ты не нравишься, говорят о тебе так, словно ты Третий рейх. А те, кто тебя любит, готовы тебя защищать. Так что [в настоящее время] я испытываю невероятное волнение и невероятную… э… панику».

С дальнейшим успехом альбома «Parachutes» росли и обязательства группы перед всем миром, так что существовала реальная возможность того, что Coldplay и правда взорвется под весом своего собственного успеха. Премия Mercury уже казалась лишней в свете невероятной популярности коллектива в прессе в течение нескольких недель. Джон был болен и не мог выступать, так что Coldplay исполняли «Yellow» втроем. Никаких серьезных инцидентов не произошло, никто не махал перед Майклом Джексоном брюками. Все это было излишне. И к тому же они все равно не выиграли премию Mercury. В своей речи Badly Drawn Boy великодушно поблагодарил Coldplay за любезный проигрыш и за то, что они поддерживают творчество, несмотря на то, что проиграли. Как мило.

Несколько месяцев спустя, когда пыль почти улеглась и Крис и команда стали более философски смотреть на вещи, им удалось получить неожиданную пользу от инцидента с Мак — Ги. Крис бесстыдно заявил журналу «Q»: «Знаете что? Я бы хотел пожать Мак — Ги руку. Хорошо, что он дал нам пинок под зад. Я говорю: «Подайте его сюда», — а сам думаю: «Я всем покажу!» Не люблю считать себя хуже других… Не хочу жить и знать, что есть кто — то лучше меня».

Глава 9 Короли и капуста

Непросто быть чертовой иконой 24 часа в сутки.

Иэн Маккаллох

В тихом омуте странностей и противоречий, которыми наполнен музыкальный мир, и правда водятся черти. Когда вышел альбом «Parachutes», а за ним последовал шквал одобрения критиков, многомиллионные продажи и гастрольные аншлаги создавали впечатление, что Coldplay — коллектив, оказавшийся на гребне волны, но при тщательном рассмотрении все было совсем не так.

Coldplay удавалось многое сделать, когда они находились в хрупком состоянии творческого удара, а Крис Мартин не скрывал, что ему часто казалось, будто он сходит с ума. Чаще всего он держал свои опасения при себе, но иногда в его поведении и речи на публике проглядывало это состояние. Когда они еще записывали диск «The Blue Room» с Крисом Эллисоном, продюсер заметил, насколько вокалист — несмотря на юношескую браваду, жизнерадостность и оптимизм — поразительно самокритичен: «По моему опыту работы с ним, Крис всегда хотел создавать нечто удивительное, потому что он яркая целеустремленная личность. У него получалось все, за что бы он ни брался. Он был главным источником вдохновения во всем их творчестве, и, когда он работал в студии, само его присутствие оказывало мощное воздействие на всю команду.

«Будь то его натура или та стрессовая ситуация, в которой он оказался, но он с параноидальной требовательностью относился к собственному пению. Что было совершенно излишне, потому что пел он очень, очень здорово, но его постоянно беспокоило, достаточно ли хорошо он поет. Он буквально говорил: «Я отстой, от меня никакого толку», — когда все было совсем наоборот. Он всегда находил пару строчек, которые можно поправить, или какой — то фрагмент, который можно спеть получше, но говорить «звучит дерьмово, мой голос ужасен» уж слишком… может, дело в стрессе, может, в его характере, конечно. Еще он всегда непременно хотел записать вокальную партию от начала до конца… даже если мы соединяли куплет с припевом или вставляли несколько строчек куплета, потому что остальное и так звучало хорошо, он все равно хотел спеть песню от начала до конца, словно чтобы проверить себя. Что похвально, конечно, но не так уж необходимо».