Viva Америка - [13]
К нам подошел толстяк и грузно плюхнулся на свободное кресло рядом с Козеттой. Он одышливо сопел, обмахивался маленьким веерком и изредка широко открывал мясистый рот, будто собираясь всосать всю шедшую от кондиционеров прохладу. Козетта брезгливо поморщилась.
— Так что скажешь, уроженец снегов и коррупции? — тихо поинтересовалась она и игриво поводила по губам локоном своих эффектных волос.
— Может, сначала в шахматы? — так же тихо осведомился я, кивком показав на ее голову. — Тебе какой фигуркой больше нравится по макушке получать: пешкой или ферзем?
— Только если фигурка очень большая, — вредно улыбнулась Козетта. — Или ты хочешь за свое интервью жертвы поразить меня классическим «Е2 — Е4», м-м? Учти: я перед кем попало свою шахматную доску не раскидываю.
— Я даже не буду пытаться отгадать, что ты подразумеваешь под «шахматной доской»! Ну хорошо, сама напросилась. — И я во всеуслышание громко заявил: — Всё, странная и наглая девушка, я утомлен вашими бесстыдными предложениями! Мои чресла устали! Так что просто позвольте мне провести полет в тишине и покое, молчаливо сетуя на беспутство молодежи!
Толстяк тут же плотоядно приосанился.
— Даже и не мечтай, тюфяк! — недовольно бросила ему Козетта и, повернувшись ко мне, пригрозила: — Впереди восемнадцать часов полета, Алекс из России! И все эти восемнадцать часов я буду ловить каждое твое слово! А потом каждое это слово я…
Вздохнув, я выхватил из рук Козетты диктофон, который она украдкой пыталась впихнуть между нашими сиденьями, и спрятал его в ветровку.
— После полета отдам, — строго сказал я. — И даже не думай доставать смартфон, иначе увидишь его бороздящим сливной бачок туалета!
Козетта надула губки и обиженно отвернулась — к тучному соседу. Увидев его робкую улыбку, Козетта нагло фыркнула ему в лицо и с негодованием уставилась перед собой.
В этот момент по громкой связи объявили о начале взлета, и мы пристегнулись. Когда самолет взлетел, а пассажиры бурными аплодисментами обласкали эго пилотов за успешный взлет, я провалился в тревожный сон.
Проснулся я от того, что кто-то мягко положил голову мне на плечо и бережно погладил мой живот. Я сонно приоткрыл глаза и с недоумением увидел, что на голове, расположившейся на моем плече, была шахматная расцветка, а женская ручка, гладившая мой живот, на самом деле пыталась соскоблить рисунок с моей футболки.
— Ты что задумала? — раздраженно спросил я у Козетты и сердито дернул плечом. — Хочешь проверить, фигурка у меня или фигура?
— Отдай диктофон, м-м? — вкрадчиво попросила Козетта. — А я тогда не начну вопить, что ты меня сейчас к оральным непотребствам склоняешь, пока никто не видит.
— Говоришь, никто не видит, да? — И я через Козетту кинул диктофон за шиворот ее соседу, который в этот момент спал.
Диктофон скользнул за воротник толстяка и прилип где-то к его телу. Козетта сейчас же обозленно стукнула меня кулачком по ноге.
— Ты что себе позволяешь?! — вскипел я. — Я с тобой пиво на полене не пил и детей не крестил, чтобы ты об меня своими грязными ручками барабанила!
— А ты что себе позволяешь?! — шикнула Козетта в ответ. — Как я теперь достану свою коробочку для ловли голосов, м-м-м?! Диктофон уже, наверное, весь в волосах и крошках!
— Каких еще крошках?
— После чипсов, печенья, вафель и прочего, что взрывается во рту с треском и хрустом! — сердито пояснила Козетта. — И вообще — за своим весом следить надо! А вам, мужикам, особенно!
— Это еще почему? — невольно заинтересовался я.
— Ты хоть раз видел жирный мужской лобок, который еще и побрит, м-м? — И Козетта выразительно округлила свои зеленые глаза. — Ужас: словно где-то там, под оползнем из розового сала, свинья спряталась!
— Сомнительный опыт! — заметил я и постарался неприметно втянуть живот.
— Ты-то чего напрягся? На твоем прессе можно хоть морковку тереть, хоть дамскими персиками елозить. — Козетта элегантно закинула ногу на подлокотник. — Кстати, ты оценил тот неоспоримый факт, что я дала тебе эти два часа спокойно поспать, м-м?
— Оценил, — процедил я и посмотрел в иллюминатор.
Снаружи тем временем в бездонном бархате неба серебристыми гвоздиками сверкали звезды, а над розовым океаном холодно умирало закатное солнце.
— Алекс, прости… — вдруг скомкано произнесла Козетта. — У тебя ведь дядя умер… а я тут вся такая… красивая и бесчувственная…
Однако вместо вины на ее лице была видна лишь пролитая вредность.
— А там, у развалин Сагзавы, действительно произошло нечто кошмарное? — невинно поинтересовалась Козетта. — Если что, я запросто буду твоим персональным ангелочком правды. Я же собственными очаровательными ушками слышала, как тобой и твоими галлюцинациями заткнули все дырки в этой мутной истории!
— Нет! — твердо сказал я, стиснув зубы.
— Но ведь нам еще та-а-ак долго лететь! — жалобно протянула Козетта. — Давай хоть тогда просто поговорим, м-м? Я вот сейчас надрываюсь на «Лазурный Грот» — паршивенький такой журнальчик про всякие там путешествия. В Легаспи была в выстраданной командировке — языческое паломничество к Майону на свои булочки примеряла. А у тебя что?
— А у меня — два ваших трека в «любимых»: «La Mer» и «Non, je ne regrette rien»
Сказители всегда были отдельной кастой. Их почитали и уважали за то, что они хранят мудрость веков, передают ее людям, чтобы научить, развлечь, подарить возможность фантазировать и уноситься мыслями в нездешние дали. По сей день дело сказителей живет, их истории захватывают воображение, погружают в шепот лесных духов, в колдовские тайны старых болот, в волшебство мифологического тумана. В сборник «Заколдованные сказки» вошли истории десяти победителей одноименного конкурса. Каждый рассказ самобытен, наполнен мистическими тайнами, невероятными созданиями, пропитан терпким зельем седой старины. Авторы отправляют читателей в невероятное путешествие.
Недаром говорится: «Не поминай нечисть всуе», -- может и не встретишь. А вот героиня рассказа не прислушивалась к этому совету...
Кое-кто считает, что жизнь обладателя ловких пальцев и специфических навыков в столице – это даже не мечта, а настоящая сказка. Знай себе – отдыхай, да выноси из домов богатых бездельников зачарованные украшения, для их последующей продажи на чёрном рынке…Однако не всё так гладко, как кажется. Потому что столица – это не только богатство, но и зачарованные замки, и оборотни, и сторожевые призраки, и даже проклятия отошедшего от дел коварного архимага. Да и сотрудники из Тайной Службы совсем не спят. А уж если ты решишься забраться не куда-нибудь, а в королевский замок…
Вот заладили все, неправильная ведьма, неправильная ведьма! А я самая правильная. Ну подумаешь, белые волосы, так это ерунда! Ну приворожила я случайно принца, так это он сам виноват! Зато я сестренку замуж выдала. Правда вампирчик не хотел, но разве его спрашивали? А ещё злую ведьму поймали. Ну, не совсем злую, и не совсем поймали. Но это уже другая история. Главное что академия, цела и невредима.
Быть целителем — престижно. Стоит возложить руки на раненого героя — и вот он уже здоров, а тебе воздают почести и славу. Так представляла свою профессию молодая гномка, отправляясь на учебу в столицу. Однако, реальная практика на скорой помощи оказывается совсем не такой романтичной: пьяные бродяги, драки гномов, маги с психозами, бунтующая эльфийская молодежь, и всё это — в режиме постоянного аврала, а начальник — настоящий зверь!
Одного из них не должно существовать. Второй - не знает, кто он такой. Древние боги, как назло, давно мертвы, так что спросить не у кого. Правда, боги, как известно, умирают не навсегда. Да и ведьмы из Нат-Када могут что-то знать. Нужно только добраться туда, пока охотники не догнали. И не попасться под руку убийцам из Ордена Чистильщиков. Впрочем, вместе они еще и не такое смогут. Осталась самая малость - научиться действовать сообща.