Витязи морей - [39]

Зато настоящая и подлинная книга бытия обогатилась благодаря этой экспедиции не только открытием многих необитаемых и обитаемых островов, но еще и обилием сделанных наблюдений и выводов в области гидрографии, этнологии, ботаники, зоологии, физики.

По возвращении на родину Лазарев был произведен за эту экспедицию через чин в капитаны 2 ранга с назначением командиром фрегата «Крейсер». Однако отдых его был недолог: в 1824 году «Крейсер» был отправлен к берегам Аляски для охраны русских владений, и таким образом Лазареву пришлось совершить новое кругосветное плавание, теперь уже на большом судне.

Одним из его помощников на «Крейсере» был приглашенный им лично двадцатидвухлетний лейтенант Нахимов, которого он едва не лишился в Южном Ледовитом океане.

Была очень бурная погода и фрегат страшно трепало, когда раздался крик: «Человек за бортом!» Это матрос сорвался с обледенелых снастей в воду.

Было видно, как он боролся с волнами, сразу отбросившими его от судна. И вот Нахимов, поспешно захватив шестерых попавшихся под руку матросов, бросился спускать шлюпку, чтобы спасти утопавшего.

Спущена шлюпка с подветренной стороны фрегата, матросы гребут и огибают судно, чтобы выбраться к погибающему товарищу, но налетает внезапный и сильнейший шквал с ливнем и уносит легкую шлюпку далеко прочь от фрегата, перебрасывая ее с волны на волну.

Хлещет ливень, точно сознательно натянув завесу между фрегатом и шлюпкой. Лазарев вне себя от горя: головы упавшего матроса не видно уж больше — он утонул, — но не видно и катера, как обычно называлась шлюпка на кораблях, и нет никакой возможности оказать ему помощь, да, наконец, в опасности при таком шквале был и фрегат, и все на нем вынуждены были напрягать все силы, чтобы избежать аварии.

Полчаса длился ливень и ревел ветер. Напряженно работала команда «Крейсера» — ведь это было парусное судно. Временами брался за свою зрительную трубу Лазарев, пытаясь разглядеть, не покажется ли где, хотя бы и опрокинутый килем вверх, злополучный катер, но ничего разглядеть не мог и безнадежно махал рукой.

Но вот кончился наконец ливень, дальше промчался ураган, посветлело — и теперь уже сотни глаз впивались в гребни волн… И час, и два, и три смотрели — напрасно! Шлюпки не было. Все уже пришли к печальному выводу, что погибла она вместе с молодым самоотверженным лейтенантом и шестью матросами так же, как погиб первый матрос.

А между тем стало уже темнеть — вечерело… Смахнув слезу, отдал Лазарев приказ ставить паруса, чтобы продолжать плавание. И паруса уже начали наполняться ветром, как вдруг один известный своею зоркостью унтер-офицер, сидевший на салинге, закричал:

— Вижу катер! Ви-ижу ка-атер!

— Что? Как? Кверху килем? — с замиранием сердца спросил Лазарев и получил радостный ответ:

— Никак нет, похоже, даже гребут!

«Крейсер» двинулся в том направлении, какое указал унтер-офицер с салинга, и чем ближе подходил к катеру, тем яснее становилось и Лазареву и всей команде фрегата: семеро смельчаков были налицо, все с головы до ног мокры, хоть выжми, но живы.

Буквально из раскрытой уже пасти океана удалось Лазареву выхватить будущего героя Синопа и Севастополя и его шестерых товарищей, поэтому безмерна была его радость. Люди были спасены, а катер, так героически выдержавший борьбу с ураганом, все-таки разбило о борт фрегата, когда его поднимали на боканцы.

Нахимов тогда же обещал своему спасителю унтер-офицеру платить пожизненную пенсию и обещание это выполнял потом свято до самой своей смерти.

III

Был торжественный день — 10 июня 1827 года, — когда из Кронштадта вышла русская эскадра адмирала Сенявина в заграничное плавание. Флаг Сенявина вился на семидесятичетырехпушечном корабле «Азов», на котором находился также и младший флагман Сенявина — контр-адмирал граф Гейден; командиром «Азова» был капитан 1 ранга Лазарев, в числе младших офицеров которого состояли: лейтенант Нахимов, мичман Корнилов и исполнявший офицерские обязанности гардемарин Истомин. Так, случайно или нет, на борту «Азова», шедшего к Портсмуту, сошлись носители шести имен, прочно вошедших в историю русского флота: Сенявин, Гейден, Лазарев, Нахимов, Корнилов, Истомин — целое созвездие героев!

Эскадра старого флотоводца Сенявина по прибытии в Портсмут должна была выделить часть судов под командой Гейдена для действий в Архипелаге против турок и на стороне Греции, которая вела в это время с Турцией войну за свое освобождение из-под ее власти. Для этой же цели — помощи грекам — в Архипелаг собрались идти и эскадры англичан и французов, как это было заранее обусловлено трактатами: встревоженные намерением Николая I самостоятельно действовать против Турции, Лондон и Париж предложили ему совместно помочь грекам, как христианскому народу, угнетенному магометанами, имея в то же время своей целью помешать России сделать какие-либо завоевания в Турции.

Четыре корабля было у контр-адмирала Гейдена, четыре фрегата и два брига: и по составу судов и по числу орудий на них русская эскадра была сильнее каждой из эскадр-союзниц, но тем не менее общее командование объединенными вблизи небольшого греческого порта Наварин тремя эскадрами принял на себя английский вице-адмирал лорд Кодрингтон, как старший в чине.