Витающие в облаках - [54]
Миранде наскучило ее занятие, и она, бросив плиту на попечение Гильберта, натянула белый халат, объяснила: «Акушня» — и вышла.
— Не забудь, ты сегодня убиваешь козла, — сказал Гильберт с чудовищным мажорным акцентом ей в спину.
— Почему именно я? — мрачно спросила она.
— Потому что ты врач, — разумно объяснил Гильберт.
Обитатели Балниддри готовили по очереди (хотя Миранду от дежурства по кухне обычно освобождали, так как ходили слухи, что она увлекается токсикологией). Видимо, сегодня была очередь Гильберта.
— Дома у нас готовит прислуга, так что тут я отрываюсь по полной, — сказал он.
Он открыл одну из дверец плиты, за которой оказалась духовка с криво поднимающимся караваем хлеба. Откуда-то еще он вытащил большой глиняный горшок, закрытый не очень чистым посудным полотенцем.
— Йогурт, — объявил он, словно знакомя нас.
От йогурта пахло козлом еще сильнее, чем от давешнего молока. Он разделился на желейные сгустки и жидкую кислую сыворотку.
— Как ты думаешь, он такой и должен быть? — спросил Гильберт у Терри, которая от удивления чуть не упала со стула: впервые в жизни кто-то поинтересовался ее мнением по поводу кулинарии (да и вообще по какому бы то ни было поводу). Польщенная, она очень постаралась с ответом:
— Попробуй добавить варенья.
— Гениально! — воскликнул Гильберт, извлекая банку варенья из буфета, внутренность которого я совсем не хотела видеть (но пришлось).
Варенье оказалось бузинным, и в нем попадалось множество мелких палочек-плодоножек. Кроме того, оно было отчаянно кислое. Гильберт добавил варенье в йогурт и энергично помешал.
— У меня где-то есть еще йогурт, — сказал он, распахнул очередную дверцу плиты и — к своему удивлению — обнаружил там стопку пеленок (хотелось бы надеяться, что чистых).
— Я их проветриваю, — сказала Кара, появляясь в дверях. Ее тянула к земле тяжесть Протея, сидящего у нее на бедре.
— Ну я как бы и не думал, что ты их запекаешь, — пробормотал Гильберт, но так, чтобы она не слышала. Еще в детстве нянька внушила ему чудовищный страх перед женщинами, а пребывание в Харроу возвело эту фобию на уровень искусства.
Кара села у кухонного стола и принялась кормить грудью Протея (на сей раз одетого в грязный комбинезончик). За ней в кухню вошла еще одна обитательница Балниддри, женщина по имени…
— Ради бога, не надо больше персонажей, — сварливо встревает Нора. — Их уже и так слишком много, и все эти эпизодические фигуры, какой в них смысл? Ты их вводишь в повествование, даешь зачатки характера, а потом бросаешь.
— Кого? Кого я ввела, а потом бросила?
Я вижу, что ей приходится напрячь память, но наконец она говорит:
— Давину!
— Кого?
— Она была на семинаре по творческому мастерству. Спорим, что она больше не появится.
— На сколько?
— На фунт.
— И вообще жизнь полна эпизодических персонажей — молочников, газетчиков, таксистов. Ну что, можно продолжать?
— А еще безымянный юноша!
— Нет, — поправляю я. — Безымянный Юноша.
— Не важно. Какой смысл был его вводить, если он даже не существует больше? Можешь не беспокоиться их называть, все равно они у тебя долго не держатся.
— Тсс.
…женщина по имени Джилл, мать трехлетней девочки со сложным гэльским именем, которое произносилось совершенно не так, как писалось. Джилл села рядом с Карой, которая прервала кормление, чтобы набить огромный косяк из травки с собственного огорода.
— У тебя, случайно, нет реферата по Джордж Элиот? — спросила я у Джилл.
Она посмотрела на меня с заметным высокомерием, вытащила жестянку из-под «Золотого виргинского табака» и открыла ее. Там оказались уложенные ровно, как сардинки, аккуратно свернутые маленькие косяки.
— Я, вообще-то, с юридического, — сказала она, извлекая один косяк.
Гильберт принялся, грохоча и лязгая кастрюлями, готовить какую-то еду. Я не могла бы сказать, обед это или ужин, потому что снаружи было темно — не разобрать, день или вечер, — и я совершенно потеряла счет времени.
Кара затягивалась с такой силой, словно от этого зависела ее жизнь. Время от времени в косяке взрывалось семечко, словно выстреливал крохотный пистолетик, и светящаяся красная искра вылетала на стол или на легко воспламеняющуюся детскую одежду (и вот так тоже происходят несчастные случаи). Джилл и Кара обменялись косяками. Они принялись живо обсуждать, до какого возраста следует кормить грудью. Джилл считала, что до двух лет, а Кара — что «они сами должны решать». Возможно, она пожалеет о занятой позиции, когда Протей будет уже тридцатилетним государственным служащим, ездящим каждый день на работу в Тринг.
В этот момент на кухню вбежал маленький ребенок — с воплем, от которого кровь стыла в жилах. Я подпрыгнула от испуга — мне показалось, что на ребенке загорелась одежда, и я стала искать глазами что-нибудь подходящее, чтобы сбить огонь. Но никто из присутствующих даже не пошевелился, кроме Терри, которая незаметно подставила ребенку ножку. Тот мгновенно перестал вопить и оказался дочерью Джилл.
— Если ты хочешь есть, то придется подождать, — сказала ей Джилл.
Девочка выкопала где-то под столом пластмассовый детский горшок и швырнула через всю кухню.
— Не забудь, что нам надо убить козла, — сказал Гильберт, с сомнением глядя на упоротую Кару.
В высшую лигу современной литературы Кейт Аткинсон попала с первой же попытки: ее дебютный роман «Музей моих тайн» получил престижную Уитбредовскую премию, обойдя «Прощальный вздох мавра» Салмана Рушди, а цикл романов о частном детективе Джексоне Броуди, успевший полюбиться и российскому читателю («Преступления прошлого», «Поворот к лучшему», «Ждать ли добрых вестей?», «Чуть свет, с собакою вдвоем» – а теперь и «Большое небо»), Стивен Кинг окрестил «главным детективным проектом десятилетия». Суммарный тираж цикла превысил три миллиона экземпляров, а на основе первых его книг телеканал Би-би-си выпустил сериал «Преступления прошлого» с Джексоном Айзексом в главной роли. Джексон Броуди поселился в крошечной приморской деревушке в северном Йоркшире, где ему иногда составляют компанию сын и дряхлый лабрадор, и печально ожидает свадьбы своей дочери.
Кейт Аткинсон — один из самых уважаемых и популярных авторов современной Британии. Ее дебютный роман получил престижную Уитбредовскую премию, обойдя многих именитых кандидатов — например, Салмана Рушди с его «Прощальным вздохом мавра». Однако настоящая слава пришла к ней с публикацией «Преступлений прошлого» — первой книги из цикла о кембриджском частном детективе Джексоне Броуди. Роман вызвал бурю восторга и у критиков, и у коллег по цеху, и у широкого читателя, одним из наиболее ярых пропагандистов творчества Аткинсон сделался сам Стивен Кинг.
Кейт Аткинсон прогремела уже своим дебютным романом, который получил престижную Уитбредовскую премию, обойдя многих именитых кандидатов — например, Салмана Рушди с его «Прощальным вздохом мавра». Однако настоящая слава пришла к ней с публикацией «Преступлений прошлого» — первой книги из цикла о кембриджском частном детективе Джексоне Броуди. Роман вызвал бурю восторга и у критиков, и у коллег по цеху, и у широкого читателя, одним из наиболее ярых пропагандистов творчества Аткинсон сделался сам Стивен Кинг.
Кейт Аткинсон прогремела уже своим дебютным романом, который получил престижную Уитбредовскую премию, обойдя многих именитых кандидатов — например, Салмана Рушди с его «Прощальным вздохом мавра». Однако настоящая слава пришла к ней с публикацией «Преступлений прошлого» — первой книги из цикла о кембриджском частном детективе Джексоне Броуди. Роман вызвал бурю восторга и у критиков, и у коллег по цеху, и у широкого читателя, одним из наиболее ярых пропагандистов творчества Аткинсон сделался сам Стивен Кинг.
Кейт Аткинсон прогремела уже своим дебютным романом, который получил престижную Уитбредовскую премию, обойдя многих именитых кандидатов — например, Салмана Рушди с его «Прощальным вздохом мавра». Однако настоящая слава пришла к ней с публикацией «Преступлений прошлого» — первой книги из цикла о кембриджском частном детективе Джексоне Броуди. Роман вызвал бурю восторга и у критиков, и у коллег по цеху, и у широкого читателя, одним из наиболее ярых пропагандистов творчества Аткинсон сделался сам Стивен Кинг.
Впервые на русском — дебютный роман прославленной Кейт Аткинсон, получивший престижную Уитбредовскую премию, обойдя «Прощальный вздох мавра» Салмана Рушди; ее цикл романов о частном детективе Джексоне Броуди («Преступления прошлого», «Поворот к лучшему», «Ждать ли добрых вестей?», «Чуть свет, с собакою вдвоем»), успевший полюбиться и российскому читателю, Стивен Кинг окрестил «главным детективным проектом десятилетия».Когда Руби Леннокс появилась на свет, отец ее сидел в пивной «Гончая и заяц», рассказывая женщине в изумрудно-зеленом платье, что не женат.
Лучшие друзья Дилл, Лидия и Трэвис родились и выросли в американской глубинке. Сейчас, в выпускном классе, ребята стоят перед выбором: поступить в университет и уехать из провинции или найти работу и остаться дома? Для Лидии ответ очевиден. Яркая и целеустремленная, она ведет популярный фэшн-блог и мечтает поскорее окончить школу, чтобы вырваться из унылого городка. Для Дилла и Трэвиса все далеко не так просто. Слишком многое держит их в Форрествилле и слишком мало возможностей они видят впереди. Но так ли это на самом деле? И как не пожалеть о своем выборе?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга – научно-популярное издание на самые интересные и глобальные темы – о возрасте и происхождении человеческой цивилизации. В ней сообщается о самом загадочном и непостижимом – о древнем посещении Земли инопланетянами и об удивительных генетических экспериментах, которые они здесь проводили. На основании многочисленных источников автор достаточно подробно описывает существенные отличия Небожителей от обычных земных людей и приводит возможные причины уничтожения людей Всемирным потопом.
Две девушки-провинциалки «слегка за тридцать» пытаются покорить Москву. Вера мечтает стать актрисой, а Катя — писательницей. Но столица открывается для подруг совсем не радужной. Нехватка денег, неудачные романы, сложности с работой. Но кто знает, может быть, все испытания даются нам неспроста? В этой книге вы не найдете счастливых розовых историй, построенных по приторным шаблонам. Роман очень автобиографичен и буквально списан автором у жизни. Книга понравится тем, кто любит детальность, ценит прозу жизни, как она есть, без прикрас, и задумывается над тем, чем он хочет заниматься на самом деле. Содержит нецензурную брань.
Читателя, знакомого с прозой Ильи Крупника начала 60-х годов — времени его дебюта, — ждет немалое удивление, столь разительно несхожа его прежняя жестко реалистическая манера с нынешней. Но хотя мир сегодняшнего И. Крупника можно назвать странным, ирреальным, фантастическим, он все равно остается миром современным, узнаваемым, пронизанным болью за человека, любовью и уважением к его духовному существованию, к творческому началу в будничной жизни самых обыкновенных людей.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Маленькие девочки Циби, Магда и Ливи дают своему отцу обещание: всегда быть вместе, что бы ни случилось… В 1942 году нацисты забирают Ливи якобы для работ в Германии, и Циби, помня данное отцу обещание, следует за сестрой, чтобы защитить ее или умереть вместе с ней. Три года сестры пытаются выжить в нечеловеческих условиях концлагеря Освенцим-Биркенау. Магда остается с матерью и дедушкой, прячась на чердаке соседей или в лесу, но в конце концов тоже попадает в плен и отправляется в лагерь смерти. В Освенциме-Биркенау три сестры воссоединяются и, вспомнив отца, дают новое обещание, на этот раз друг другу: что они непременно выживут… Впервые на русском языке!
Молли Грей никогда в жизни не видела своих родителей. Воспитанная любящей и мудрой бабушкой, она работает горничной в отеле и считает это своим призванием, ведь наводить чистоту и порядок – ее подлинная страсть! А вот отношения с людьми у нее не слишком ладятся, поскольку Молли с детства была не такой, как все. Коллеги считают ее более чем странной, и у них есть на то основания. Так что в свои двадцать пять Молли одинока и в свободное от работы время то смотрит детективные сериалы, то собирает головоломки… Однако вскоре ее собственная жизнь превращается в детектив, в котором ей отведена роль главной подозреваемой, – убит постоялец отеля, богатый и могущественный мистер Блэк.
Впервые на русском — новейший роман от лауреата многих престижных литературных премий Энтони Дорра. Эта книга, вынашивавшаяся более десяти лет, немедленно попала в списки бестселлеров — и вот уже который месяц их не покидает. «Весь невидимый нам свет» рассказывает о двигающихся, сами того не ведая, навстречу друг другу слепой французской девочке и робком немецком мальчике, которые пытаются, каждый на свой манер, выжить, пока кругом бушует война, не потерять человеческий облик и сохранить своих близких.
Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау. В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю.