Виски со сливками - [47]

Мы завели его с Леной в комнату, усадили на ковёр у тумбочки. Я жестом показала ей, чтобы следовала за мной. Костик тут же рухнул лицом в длинный ворс. Лена так и оставалась в костюме Евы, но сейчас было не до одевания.

— Где остальные? — спросила я её своим голосом.

Наверное, она удивилась, услышав, что старуха вдруг заговорила совсем по-другому. Мой настоящий голос она не знала, так что ещё не поняла, что это я.

С обалдевшим видом кивнула в сторону, где начинался холл.

— В этих комнатах кто-то ещё есть? — Я показала на две, ближайшие к лестничной площадке.

— Лилька, — она кивнула на дверь комнаты, которую мы имели несчастье посетить первой.

Я не стала объяснять, что Лильки больше нет и никогда не будет, и устремилась к металлической двери, набрала код, дёрнула дверь на себя.

— Сколько всего девчонок? — бросила я через плечо поспешающей за мной Лене.

— Здесь — четверо, мы с Лилькой и Сулема внизу.

«Ну ни фига себе! — пронеслось у меня в голове. — Завёл себе гаремчик Гeннадий Павлович!»

Мы оказались в каком-то предбаннике с двумя дверьми. Я пнула ту, что слева, и увидела нечто, напоминающее общественный туалет: два довольно грязных унитаза и раковина с зеркалом, заляпанным зубной пастой, над нею. Я толкнула дверь, расположенную напротив металлической — и мы с Леной оказались в просторной комнате площадью метров шестьдесят.

В центре находилась огромная ванна — правильнее будет сказать: мини-бассейн — заполненная до половины водой. В ней безвольно сидела красивая брюнетка. Вода закрывала её тело до половины. Её обнажённая грудь вызвала во мне лесбийские чувства: так она была прекрасна. Брюнетка даже не повернула голову в нашу сторону, просто продолжала смотреть в одну точку.

Пол тоже устилал ковёр с длинным ворсом, только здесь он был грязно-голубого цвета, а в тех комнатах, где я уже успела побывать, — розового.

В углу, у одного из окон, которые здесь были заделаны решётками, сидела восточная девушка, чуть ли не двойник Сулемы, и что-то шила. А может, они просто показались мне похожими, как двойняшки. Девушка подняла на нас с Леной свои тёмные глаза, но тут же опустила и продолжила своё занятие.

По левой и правой стене стояло по три широкие низкие тахты с неубранным постельным бельём. На одной из них лежала блондинка, уставившись в потолок.

Своим видом она напоминала ту, которая плавала в бассейне. Напичканы наркотиками? Блондинка, так же как и брюнетка, даже не повернулась в сторону открывшейся с шумом двери.

Я подскочила к ней, повернула её лицо. Это, определённо, была Рута. Я знала её только по фотографиям, которые показывал Марис, но родинка, которую он упоминал, была на месте: я специально приподняла чёлку.

— Кто это к нам пожаловал? — послышался пьяный голос от противоположной стены.

Я повернула голову. Со средней тахты у противоположной стены из кучи постельного белья поднималась Оксанка Леванидова с бутылкой коньяку в руке.

Оксана была здорово пьяна и все время потягивала коньяк из горлышка.

Одета она была в чёрное просвечивающее бельё, чёрные чулки со швом и теперь пыталась всунуть ноги в чёрные туфли на высоком каблуке. В её бюстгальтере были вырезаны овалы, из которых торчали крупные соски. «В таком виде только на панель», — подумала я. Оксанка располнела и выглядела ужасно. Я не видела её, наверное, около месяца, может, меньше, но чтобы человек мог так измениться за такой короткий промежуток времени… Это казалось невероятным. По её лицу было заметно, что она — пьющая женщина. В её-то возрасте? Может, я воспринимала её раньше по-другому, потому что мне не приходилось видеть её без косметики? Ведь на мероприятиях, где нам доводилось встречаться, все, так сказать, держат марку. У неё появился животик, бледная, незагорелая кожа имела нездоровый вид.

Вообще вид был нездоровый.

— Леночка, киска! — Оксанка обращалась к Мулатке. — Ты наконец сама ко мне пришла? Соскучилась по маме?

Оксанка потянулась к Лене, но та резко оттолкнула её от себя с выражением брезгливости на лице. Оксанка разразилась грубой тирадой, которая сделала бы честь всем находящимся в доме лицам мужского пола вместе взятым.

Оксанка орала, что Лена всегда считала себя лучше её, а на самом деле она лучше. А все мужики — кретины, почему-то выбирают Мулатку, а не её, красавицу Ксюшу. Экзотики, видишь ли, этим козлам хочется. Но сама-то Леночка не может без опытной Ксюши. Никто и никогда не давал ей такого удовольствия…

Я не стала вникать в сложные гаремные отношения: мне было просто не до этого, Леванидова же тем временем с трудом поднялась на ноги, отхлебнула коньяка и снова, шатаясь, двинулась к Лене. Отару бросилась ко мне, явно в поисках защиты. Брюнетка в бассейне и Рута на тахте никак не реагировали на происходящее.

— Эй, Лютфи, помоги мне! — крикнула Оксана восточной девушке, сидящей в углу. — Я тебя любила вчера или нет?! Смотри, сука, сегодня ничего не получишь!

Та подняла взгляд, но тут же снова опустила его на своё шитьё. Оксанка двинулась к нам. Лена дрожала, стараясь прижаться ко мне.

— Не мешай! — тихо сказала я ей и шагнула навстречу Оксанке.

— А ты, карга, зачем пожаловала? — обратилась ко мне Леванидова, видимо, пока не определившись, что делать со старухой, — И не стыдно так к пожилому человеку обращаться? — спокойным тоном спросила я её.