Виски с лимоном - [32]

Билл ухмыльнулся порочной ухмылочкой, и я с изумлением увидела, как этот шестидесятивосьмилетний сатир двинулся ко мне развинченной походкой моряка. При этом кости у него скрипели.

– К сожалению, – вклинилась я, прежде чем он успел воспользоваться этой возможностью, – налогоплательщики требуют моего времени в первую очередь.

– Ты динамистка, Джек, только аппетит распаляешь у старика, а потом от ворот поворот.

Он ущипнул меня за щеку и вышел из комнаты. Я повернулась к Харбу:

– Спасибо тебе, что насплетничал Биллу о моей нынешней доступности.

– Это тебе месть за то, что натравила на меня фэбээровцев. Хочешь последний чизбургер?

Я покачала головой и вставила в плейер видеокассету. Как и ожидалось, качество оказалось никудышным. Пленка была черно-белой, с крупным зерном от частой перезаписи – ее явно использовали не одну сотню раз; да и запись велась на огромной скорости, так чтобы на одной шестичасовой кассете мог уместиться целый день.

В левом верхнем углу кадра значилось время записи; я перемотала ее на 18.00 и включила просмотр.

И вот вам пожалуйста: в 18.42 в магазин вошел некий юноша, направился прямиком к полке с журналами, а затем вдруг упал на пол и принялся сотрясаться, как лист на ветру. Два других покупателя вместе со служащим подбежали к нему посмотреть, в чем дело.

Припадок длился почти две минуты, а рапидом на кассете занял секунд двадцать. Затем парень встал и опустив голову, покинул магазин, избегая смотреть в объектив камеры – причем делал это очень умело, имея несомненный опыт.

– Если это настоящий припадок, то я балерина, – сказал Бенедикт.

Я отогнала возникший у меня мысленный образ Харба в балетном трико и перезапустила кассету уже на малой скорости, так, чтобы она больше соответствовала реальному времени. В качестве вещественного доказательства кассета была практически непригодна – настолько скверным было качество изображения. Я вынула ее из плейера и поставила вместо нее кассету из второго, сегодняшнего, магазина, надеясь, что у той качество окажется получше.

Иногда мечты сбываются.

На сей раз пленка оказалась цветная, кристально ясная. В отличие от раздражающего перескакивания туда-сюда предыдущей пленки здесь для записи были использованы целых четыре камеры, в четырех разных частях торгового зала, поэтому картинка была поделена на четверти.

– Это уже больше похоже на дело, – сказал Харб.

Я перемотала на то место, где парень вошел в магазин, и поганец предоставил нам свое превосходное изображение анфас. Потом он переместился от одного экрана к другому, и мы имели возможность наблюдать, как он сунул что-то в рот и повалился наземь в знакомых конвульсиях.

– Он как будто что-то отхаркивает.

– Алказельцер. Старый трюк: создается впечатление, что у человека изо рта идет пена.

– Давай позовем сюда каких-нибудь патрульных, пусть тоже поглядят.

Бенедикт сел на телефон и согнал к нам в комнату с полдюжины дежурных полицейских. Они набились в мой кабинет и тоже просмотрели видеозапись. Никто не узнал мальчишку.

– Очевидно, этот прием он уже использовал прежде, – сказала я. – Скорее всего магазинные кражи; может быть, для отвлечения внимания, пока его сообщник скрывается с украденным товаром. Поспрашивайте вокруг, узнайте, не слышал ли кто о мелком воришке, который симулирует эпилептические припадки.

После того как они ушли, позвонил из приемной дежурный сержант и сообщил, что теперь у него есть набросок портрета нашего подозреваемого. Составной портрет был выполнен по описанию, который дали нам Стив, фармацевт, и Флойд, брокер костоломного бизнеса. Харб с готовностью отправился за ним на первый этаж, поскольку кофейные автоматы находились как раз по дороге. Я зарядила видеопленку с первого места преступления и заново просмотрела ее на предмет обнаружения зевак с фотокамерами. Ничего.

Через несколько минут вернулся Бенедикт, без съестного, но с усами, предательски вымазанными шоколадом. Он вручил мне карандашный набросок – достаточно неопределенный, чтобы походить на всех белых мужчин средних лет одновременно. Разве что глаза были посажены друг к другу ближе обычного да голова имела слегка треугольную форму, что придавало преступнику сходство с крысой. Но при слабом освещении, да еще после пары выпитых порций, изображение вполне могло сойти за портрет Дона или Фина и даже половины членов моей специальной оперативной группы. Нам удалось исключить разве что Харба, потому что лицо на портрете было вытянутым.

Зазвонил телефон, и Бенедикт великодушно снял для меня трубку.

– Это Бейнс, – сообщил он, повесив трубку всего через несколько секунд после того, как поднес к уху. – Он требует тебя к себе, как только выдастся свободный момент.

Я встала, потянулась и тут же сморщилась, потому что разом ожили все мои боли, тупые и острые. Вероятно, капитан хотел обсудить вчерашнюю драку, а может, наши успехи в нынешнем расследовании, или негостеприимный прием, оказанный мной фэбээровцам, или мои несанкционированные задержки на работе, а может, просто сообщить, что ему нравится мой наряд.

Я оказалась права по четырем пунктам из пяти.

– Присядьте, Джек.