Виски для пиарщицы - [32]

"Понятное желание", - усмехнулась я про себя. Гендиректор отнюдь не дурак. Ум Михаила Ивановича так же гибок, как стройный стан его жены. Увидев нас с Лизой вместе, он сразу заподозрит неладное. Подумает, что мы обсуждаем его персону, сплетничаем. Кроме того, Лиза вряд ли сообщила генеральному, что речь для сегодняшнего выступления написана не ею, а бывшей сотрудницей, выставленной за дверь.

- Договорились. Будем держаться друг от друга подальше. Тем более, что сегодня мы уже вдоволь наобщались, - согласилась я и одновременно элегантно напомнила Лизе, что она продержала меня в кафе целых два часа! Воспользовалась тем, что я её пожалела (из-за болезни мамы), и тут же сориентировалась – вытрясла из меня буквально всю душу! Когда же я научусь говорить «нет»?

После объявления номинантов (Михаил Иванович претендовал на звание «Лучший строитель», Андрей Борисович – «Лучший управленец») все дружно двинулись в банкетный зал, где на серебряных блюдах и менажницах были заготовлены деликатесы, ещё более изысканные, чем аперитив, предложенный в холле.

Народ плавно курсировал между столов, приятно общаясь и потихоньку накачиваясь алкоголем. Я зорко следила за тем, чтобы не очутиться в траектории движения Михаила Ивановича. Только почтительно кивнула издалека, но он сразу же отвернулся - то ли не заметил, то ли не мог на меня смотреть.

Неблагодарный! Между прочим, его речь встретили овациями. Серьёзная, информативная, но в то же время проникновенная, она всем понравилась. Генеральный говорил короткими фразами, будто шлёпал мастерком раствор на кирпич, а из его слов вырастал образ настоящего фаната своего дела, строителя и стратега, увлечённого идеей превратить наш промышленный мегаполис в самый лучший город России.

Ну-ну, представляю, как бы он читал по бумажке занудство, написанное Елизаветой. Да язык бы сломал и утонул в бесконечных причастных оборотах! А в результате вместо овации заработал бы вежливые жиденькие аплодисменты.

- Круто выступил, - шепнул мне на ухо Андрей Борисович. – И стреляет метко, и говорит складно. Уважаю его.

…Когда мы тусовались в банкетном зале, у меня сложилось впечатление, что шеф мечтает общаться только со мной. Он лихо, но изящно сворачивал любой диалог, ускользал от знакомых, а потом обращался ко мне с очередным вопросом. Он ненавязчиво оттеснял смокинговым торсом всех, кто претендовал на моё внимание. А джентльмены толкались вокруг меня так яростно, будто я раздавала купоны на новенькие «лексусы».

Нет, не раздавала! Я и сама пешеход.

Вскоре покровительство Андрея Борисовича стало утомительным. Мне хотелось пообщаться с коллегами и знакомыми, а директор мешал. Если не считать похода в ресторан с Виктором (но это было достаточно интимным и уединённым мероприятием), за последние два месяца я впервые выбралась в свет – сначала тосковала дома, потом неделю погружалась в хитросплетения внешне-экономической деятельности. В результате довольно отстала от бурной городской жизни.

Молодой официант кружил рядом, как коршун, и не сводил с меня глаз.

- Попробуйте филе индейки с розмарином и сыром маскарпоне, - вкрадчиво предложил он.

- Спасибо, я не хочу.

- А тартар с чёрной икрой? – упорствовал юноша.

- Нет.

- Тогда вот тут баранина с ежевикой и фенхелем.

- Ой, лучше не надо.

Фенхель какой-то, ежевика… Да он смеётся? Обычно в моём рационе преобладает простая пища – хлеб и пластмассовая варёная колбаса, приятного неоново-розового цвета.

- Салат из ягнёнка со свежей мятой?

- Не-а.

- Но парфе из фуагра с вишней вы обязательно должны попробовать!

- Нет, обойдусь. Мне достаточно шампанского.

- Малыш, будь другом, свали, - ласково попросил Андрей Борисович. – На чём мы с вами остановились, Маргарита?

- На том, что вы не любите социальные сети, - вздохнула я.

- Соцсети - это для детишек, - махнул рукой директор. – Но постойте… Неужели вы искали в интернете информацию обо мне?

- Вы же обо мне искали. Вы даже Михаила Ивановича проинтервьюировали. Но я о вас ничего не нашла.

- Спросили бы меня напрямую, что вас интересует, я бы сам всё выложил… И даже показал, - интимно добавил Андрей Борисович и одарил меня многозначительным взглядом.

Я посмотрела на него с опаской. Он флиртует? Ой, что-то не нравится мне такой резкий старт…

- Хотите, например, покажу фото внуков? – быстро добавил Андрей Борисович. - Чудесные ребятишки.

- Конечно! – обрадовалась я. – Давайте!

Боже мой, сколько кругом детей. Знал бы директор! У меня самой целый выводок – в Швейцарии и дома. Гриша, Жизель, Мартин, Ферештех, Гюзель и Гюльбадан. Уже произношу без запинки, как номер своего мобильника. И за всех болит сердце.

Думаю, к списку можно присовокупить и Лизу. Девица повисла на моей шее, как малое дитя, и требует внимания и заботы. Увернуться невозможно, я уже невольно её приручила, а значит несу за неё ответственность. Не откажусь ведь я написать пресс-релиз о ярком и необычном выступлении генерального директора «Армады» в Доме архитектора? Нет, не откажусь. Сама Лиза испортит всю песню. А я сразу, как вернусь домой, сяду и быстренько накатаю два отчёта о церемонии.

К тому же, наблюдая издалека и с опаской, как перемещается в расфуфыренной толпе квадратная туша гендиректора, я испытывала странное томление.