Вирусный маркетинг - [37]
— Почему ты стараешься вызвать у меня чувство вины?
— Я вызываю чувство вины, потому что я женщина и дочь святой троицы Сахар-Ваал-Астарта, и меня не научили думать по-другому. Меня не научили быть собой. Мне рассказывали только о долге перед остальными, о священной миссии. Ты ведь терпеть не можешь, когда я так говорю, а? Что-то выходит у тебя из-под контроля! Ты понятия не имеешь, что испытывает женщина. И это тебя путает. Всех мужчин пугает мысль о том, что женщина не может довольствоваться только материнством.
Человек-в-сером заплакал и прижался ко мне. А я продолжала, словно хотела высказать все. Просто ради удовольствия причинить ему боль, пока его слезы не высохли и он не повернулся ко мне уже совсем с другим лицом.
— Вот уже четыре года я терплю твои эксперименты. И старательно все запоминаю. Учусь переносить последствия исследований крови, мышц и костей, которым вы подвергаете подопытных. У меня шесть детей-эмбрионов, гниющих в пробирках. Больше двадцати лет я сплю с одним и тем же мужчиной — со своим отцом. Думаешь, это все, что мне нужно для счастья?! Думаешь, я только и мечтаю о тренировках, уроках и миссии, к которой меня готовят все эти годы? С меня хватит этой подготовки! Каждый вечер я молюсь, чтобы ты выпустил зверя на волю. Годы, прожитые в твоих оковах, дали мне такую силу, о какой я и не подозревала. Силу, какой никогда не будет ни у одного мужчины. Однажды ты сказал мне, что ребенка способен вырастить кто угодно. Я не ответила. Это был бы слишком долгий разговор, да и напрасный труд — пытаться втолковать тебе, что я вырастила себя сама, вопреки тебе. Я не могу больше терять время. Я готова.
Тут он стал вспоминать Экклезиаста, обжигая дыханием мою шею. Он вечно цитирует священные тексты, когда исчерпывает запас доводов или приказов, адресованных мне, или когда пытается вывести меня из равновесия. В такие моменты он позволяет мне оскорблять его как угодно. Надевает личину нормального человека, может, чуть менее уравновешенного, чем остальные. Представляю, как бы он взбесился, расскажи я об этом обличье людям, которые на него работают. Наверное, убил бы меня. Или, скорее, убил бы их всех. Да, он убил бы их всех, без исключения.
—.. и нашел я, что горче смерти женщина, потому что она — сеть, и сердце ее — силки, руки ее — оковы; добрый пред Богом спасется от нее, а грешник уловлен будет ею.[32]
Я взревела:
— Замолчи!
— Из огромного числа знакомых женщин ни одна не показалась мне достойной уважения. Тебе не известно, как в твоем чреве зарождается жизнь. Ты считаешь, что знаешь это, но на самом деле даже не имеешь представления. Еще меньше ты понимаешь действия Ваал-Верифа, того, кто способен все разрушить.
Разговор на разных языках между женщиной и ее палачом. Он не отпустит меня. Во всяком случае, не теперь. Он еще слишком нуждается во мне. Я схожу с ума.
Чтобы не слушать, нужно сосредоточиться на мелочах. Учиться, избегать, ускользать, прятаться, не гладить против шерсти. А еще чистить, мыть, оттирать. Для снятия напряжения я убираюсь в комнате. Социальная помощь человеку-в-сером. Труд позволяет забыться. Я люблю отдаваться такой работе почти фанатично. Отбросить плохие мысли. Особенно когда то, что я делаю, требует физических усилий. К тому же мне нравится запах чистоты, хлорки, воска, мне нравится удовлетворение, которое испытываешь, отступив на три шага и созерцая — в поту и с болью в руках, — плоды своего труда, нравится сесть после всего этого на стул, чтобы передохнуть перед надвигающейся бурей.
Этим я занимаюсь утром, пока его нет.
Сегодня комната еще дрожит от тлетворных волн его голоса, от едких капель его слез, упавших на паркет. Мне не мешает шум, который производят суетящиеся в соседних комнатах люди.
Призраки шепчут мне на ухо, смущают в минуты покоя:
«Не бойся нас! Мы первые и последние. Мы живая сила. Ты считаешь, что мертва, но мы поддерживаем в тебе жизнь. Мы обладаем властью над смертью и над ее миром. Нами написано то, что ты видишь вокруг: происходящее сейчас и грядущее. Вот тайный смысл того, что, как тебе кажется, ты видишь и слышишь: Сахар — единственный посланник Ваал-Верифа. Сахар — скипетр в одной из его девяти рук. Но рука, держащая скипетр, — ты. Ты — рука, с помощью которой Ваал-Вериф установит на земле свое царство. Сахар не знает этого, а мы знаем, ибо ничто не ускользает от нас, все предначертано нами».
Внезапно мой живот пронзает боль, столь же сильная, сколь и неожиданная. Я падаю со стула в полубессознательном состоянии. Почему они выбрали меня, о Астарта, мать моя? Почему им нужна именно я?
Превозмогая боль, я медленно сворачиваюсь клубком у стены, мои вены вздулись от мучительного усилия.
ГРЕНОБЛЬ,
25 октября 2007
Два месяца он не слышал голоса Лоры. Два месяца сплошных неприятностей. Смерть Дени и Александра, жизнь с Камиллой, поиск информации о СЕРИМЕКСе: последние недели проносятся у него перед глазами, словно жить ему осталось считаные секунды.
— Алло? Натан, ты слышишь?
Она беспокоится о нем.
— Натан?
Найти, что сказать, и побыстрее.
— Натан?!
Он наконец открывает рот и пытается говорить непринужденно.
«Полицейская сага» — роман-первенец широко известного американского писателя, вместивший в себя многообразный жизненный опыт и архивные изыскания. Сонный быт захолустного городка таит в глубине ненависть и преступление, отозвавшиеся в жизни его обитателей более чем через полвека.
…От чего зависит будущее страны? Вы, наверное, думаете, что от валютно-золотых резервов? Может быть. Но у автора есть и другая версия. Одна из героинь его романа каждое утро ездит из пригорода в Киев, чтобы за деньги сдать грудное молоко. Один аптекарь за свои фармацевтические эксперименты расплачивается жизнью. Один политик строит у себя на даче церковь, чтобы уединяться в ней с Богом и с бутылкой «Хэннесси». И от всех троих зависит будущее Украины. Только вот неизвестно: всем ли понравится такое будущее?…
Гай, Дэвид, Ингрид, Мелани Оуэн.Блестящая команда молодых бизнесменов, задумавших совершить ПРОРЫВ в рекламных технологиях.Их связывает давняя дружба и… память о ЧУДОВИЩНОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ, свидетелями которого они стали МНОГО ЛЕТ НАЗАД.Их бизнес балансирует на грани триумфа и катастрофы.Их главный конкурент, не выбирающий средств в борьбе, — ОТЕЦ Гая и Оуэна, жестокий магнат Тони Джордан.Но внезапно Тони УБИВАЮТ.И Дэвид, ведущий собственное расследование убийства, имеет все основания полагать: УБИЙЦА — ОДИН из его друзей.И, перейдя грань дозволенного один раз, он будет убивать СНОВА и СНОВА…
Гуманитарий-русист Ник Эллиот понимает, что рискует продать душу дьяволу, поступив в брокерскую фирму Dekker Ward, но ему отчаянно нужны деньги. Шеф Ника, предприимчивый Рикарду Росс, больше известен как маркетмейкер. Его кредо — «кто не с нами, тот против нас». Поначалу Нику кажется, что он наконец-то ухватил удачу за хвост, но тут начинают происходить странные вещи. Сначала он узнает, что его предшественник погиб от рук вооруженных грабителей. На самого Ника совершено разбойное нападение. Неожиданно увольняют одного из ведущих трейдеров компании.
Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.