Вирус родной крови (формула предательства) - [9]

– Давно уже! Точнее, не забыл, разве такое забудешь, простил сволоту. Во всяком случае, мстить не собираюсь. Я тогда сгоряча наговорил много глупостей. Подпортил он мне и карьеру, и личную жизнь, одним словом… А, – Максим Петрович махнул рукой, – чего теперь вспоминать? Отчасти я и сам был виноват. Попёрся взятку давать.

– А зачем? – спросил Самохин. – Вы же понимали что это преступление?

– Честно? – ухмыльнулся Агапов. – В тот момент не понимал. Нет, конечно, я знал, что это преступление, но просто не думал об этом.

– Так вот и я о том же, – развёл руками Константин, – если знали, зачем было рисковать?

– Ты понимаешь… э…

– Костя меня зовут, – напомнил Самохин.

– Ага! Так вот, Костя, ты наверняка знаешь, как они себя ведут эти наши чиновники. Вроде прямо тебе и не говорят, мол, неси баблос, но между слов это так пронзительно звучит, что аж ухо режет. Ну, я, дурак, и отоварился.

– То есть Брызгалов вам намекал на взятку, а потом сдал в полицию? – предположил Самохин.

– Не стану брать грех на душу, – опустил голову Агапов, – скорей всего я сам себе это внушил. Да мне и в голову не могло прийти, что чиновник может отказаться от денег и вызовет ментов. Но случилось то, что случилось. Так что там произошло? Кто его нарезал?

– Скажите, Максим Петрович, а вы ему не угрожали? Ну, потом, спустя какое-то время после приговора, – спросил Самохин.

– Никогда! – замотал головой Агапов. – Говорю же: я его простил. Кроме того, даже пришёл к выводу, возможно, он и правильно поступил. Посмотришь сегодня на этих коррупционеров, совсем обнаглели, рвут на части страну. Противно жить. Вроде работает там каким-то клерком, глядь – уже дворец отгрохал. И ходит с наглой рожей. Потом сморишь – хлоп, на «Порше» приехал. Ну, откуда у тебя деньги, сволочь? Ты же на честно заработанные деньги никогда себе ни такой дом, ни такой автомобиль не купишь. Где справедливость? Хотя ваши тоже не лучше. Дожили – мешками деньги хранят в квартире. Сколько там у вашего полковника полиции отшмонали капусты? Министров стали сажать, губернаторов, мэров… Да ладно чиновники, так ведь посмотри, работники культуры стали красть безбожно. Ну, куда мы катимся, скажи?

– Не все это, к сожалению, понимают, – вздохнув, уклончиво ответил гость.

Самохин понял, что Агапов ни сном ни духом не причастен к похищению Брызгалова и собрался уходить.

– И это весь разговор? – удивился дачник. – Что-то вы как-то совсем не по-ментовски поговорили. А где протокол? Или вы так, для галочки приходили, ну, типа отчитаться перед начальством?

– Нет, не для галочки, – рассмеялся Константин, – просто вижу, что вы в этой истории посторонний человек. Ну, что я вам буду мешать?! Извините, что потревожил, Максим Петрович.

– Да ладно, – махнул рукой Агапов, – слушай, может, чайку?

– Нет, спасибо, – сказал Самохин, – очень много работы.

– Ну, смотри, – Агапов встал из-за стола и ехидно произнёс: – найдёте Фёдора Степановича, передавайте ему привет. Скажите, я переживал за него. Хотя вряд ли он поверит.

Мужчины пожали друг другу руки и расстались. Пёс проводил хозяина и гостя до калитки, а когда полицейский вышел наружу и направился к машине, долго смотрел тому вслед грустным глазами.

Из машины Самохин позвонил Спектору и доложил:

– Товарищ майор, Агапов никаким боком не причастен к похищению Брызгалова.

– Уверен? – спросил Спектор.

– На сто процентов, – выпалил Костя.

– Ох, молодёжь, – воскликнул майор, – когда же я вас научу не давать ни при каких обстоятельствах ста процентов. Ну, скажи девяносто девять процентов. На всякий случай, чтобы потом не пришлось краснеть за излишнюю самоуверенность.

– Извините, Александр Прохорович, учту на будущее. Уверен на девяносто девять процентов, что Агапов не причастен к похищению Брызгалова.

– Ну, вот это другой разговор, – раздался в трубке довольный голос Спектора. – Ты не представляешь, какие иногда бывают совпадения… И несовпадения тоже.

8

Самохин с детства мечтал работать в милиции. Ещё в детском садике, влюбившись в девчонку, говорил ей:

– Вырасту, пойду работать в милицию, приду и заберу тебя к себе.

Девчонка смеялась и дразнила юного ухажёра Дядей Стёпой, им как раз в это время воспитательница который день подряд читала перед тихим часом знаменитое стихотворение Сергея Михалкова.

Константина воспитывала бабушка. Она не рассказывала, а мальчик сам не расспрашивал о том, куда подевались его родители. Костя рос беспокойным ребёнком, редкий день обходился без приключений: то подерётся с кем-то, то стекло разобьёт, то… Одним словом, как его называли соседи, безотцовщина. И всё же бабушке удалось найти один, но самый главный аргумент для сдерживания неуемной подростковой энергии внука.

– Сам мечтаешь работать в милиции, а ведёшь себя как отъявленный хулиган, – говорила она. – Вот вырастешь, придёшь в милицию, а там посмотрят в документы (у них ведь всё есть и про всех) и скажут: «Нет, брат, нам такие не нужны! И всё – плакала твоя милиция. Иди на завод баланы катать». Что такое баланы, Константин узнал только после того как, будучи уже взрослым, побывал в командировке в Сибири. К его удивлению, это оказались большие брёвна. Но к тому времени бабушки уже не стало.