Вирус, который сломал планету. Почему SARS-CoV-2 такой особенный и что нам с ним делать - [17]

Одна из работ, в которой в очередной раз было продемонстрировано, что вирусная активность убывает по экспоненте, касалась конкретно SARS-CoV-2[37]. Ее авторы делали примерно то же самое, что описано выше, только не капали вирусный раствор на поверхности, а распыляли из небулайзера. Таким образом ученые пытались воссоздать реальные условия, когда вылетевшие изо рта маленькие (меньше пяти микрометров в диаметре) капельки не оседают, а парят в воздухе, постепенно высыхая. На приведенных в статье графиках отлично видно, что уже через несколько часов на большинстве поверхностей остается очень мало вируса. Время полужизни патогена — то есть время, за которое его детектируемое количество сокращается вдвое, — для стали составило 5,6 часа, для пластика — 6,8. Дальнейшая динамика до полного исчезновения не так уж важна: скорее всего, эффективной для заражения концентрации нет уже через пару часов. Я пишу «скорее всего» потому, что, как уже упоминалось выше, мы не знаем, как точно пересчитать концентрации вируса, необходимые для заражения клеток в культуре, на концентрации, требуемые для реального заражения. Кроме того, исследователи распыляли раствор с очень высокой начальной концентрацией вирусных частиц — в слюне и мокроте реальных больных их гораздо меньше. А значит, через то же время и на поверхности останется совсем мало патогена.

Еще один интересный момент: время, через которое вирус еще определялся в каких-то значимых количествах, в двух статьях, которые мы обсудили выше, существенно отличалось для одних и тех же поверхностей. SARS-CoV-2 заметно дольше детектировался в той работе, где ученые не распыляли, а капали вирус. Вероятно, расхождения как раз связаны с размером попадающих на поверхность капель: маленькие капельки высыхают значительно быстрее, поэтому вирус инактивируется раньше. Но в любом случае такие различия, полученные в лабораторных условиях, заставляют предполагать, что в реальной жизни картина будет еще какой-нибудь третьей.

Какой вывод можно сделать из всех этих сложных рассуждений? Установленные учеными предельные цифры по времени, после которых вирус уже не обнаруживается, — это абсолютный максимум. Скорее всего (даже наверняка), количество вирусных частиц становится слишком маленьким для заражения намного раньше этого срока. Большинство поверхностей уже через несколько часов должны быть вполне безопасными. Но вот сколько это — «несколько часов» — неизвестно. Так что по-прежнему стоит соблюдать меры гигиены, мыть руки, приходя с улицы, не лезть грязными руками к лицу. Но носить везде перчатки, маниакально меняя их каждые пять минут, точно не стоит. Тем более что косвенные данные свидетельствуют: опасность контактного способа передачи SARS-CoV-2 очень сильно переоценена.

В первые пару месяцев эпидемии из каждого утюга сообщали, как важно мыть руки после любого возможного взаимодействия с патогеном: не меньше 20 секунд, с мылом, тщательно тереть ладони, тыльную часть и пространство между пальцами. Кроме того, эксперты советовали протирать все, что только возможно, спиртом, хлорсодержащими средствами или санитайзерами. Эти рекомендации были основаны на условном здравом смысле — лучше перестраховаться, чем проявить беспечность — и немножко на данных, полученных для других респираторных инфекций, в первую очередь гриппа, хотя и для него существенный вклад заражения через поверхность тоже не показан: относительно убедительные доказательства есть только о прямой передаче через загрязненные руки[38]. Как точно распространяется именно SARS-CoV-2, на тот момент было неизвестно. Но по мере изучения нового коронавируса стало ясно, что через загрязненные поверхности — так называемые фомиты — люди заражаются намного реже, чем считалось. Проанализировав историю нескольких тысяч ранних кейсов из Уханя и сопоставив результаты с созданной ими математической моделью, биоинформатики из Оксфордского университета заключили, что на контактный путь передачи приходится около 6 % всех случаев инфицирования коронавирусом[39].

Особая зона

Выводы об относительно малой значимости заражения через фомиты, похоже, не относятся к больницам, где лежат больные COVID-19. Сразу в нескольких работах было показано, что поверхности, личные и общие вещи пациентов и персонала — например, мобильные телефоны, планшеты, компьютерные мыши, пульт от палатного телевизора, медицинская аппаратура и так далее — сильно загрязнены вирусной РНК, особенно в палатах интенсивной терапии[40],[41]. Это не означает, что на них присутствуют активные вирусные частицы — ученые определяли присутствие SARS-CoV-2, проверяя соскобы и смывы на наличие вирусной РНК. Такой косвенный способ намного проще и быстрее: для того чтобы выделить собственно вирус и определить, достаточно ли его для заражения, необходимо проводить долгие эксперименты в лаборатории класса BSL-3. Возможность проделывать такие манипуляции есть у редких исследовательских групп. Но можно предположить, что хотя бы в первые часы после того, как больные касались всех этих вещей, попавший на них вирус сохраняет активность (впрочем, достаточно ли ее для заражения — неизвестно, дело опять же в концентрации). А учитывая постоянный контакт персонала с загрязненными поверхностями, врачам и медсестрам следует как можно строже соблюдать меры гигиены и использовать СИЗ — средства индивидуальной защиты (маски, очки, специальные костюмы и т. д.).