Вирус хаоса - [2]

— Да? — молодой человек казался заинтересованным. — И что же вы обнаружили там, за гранью? Уж не параллельные ли миры?

Профессор вскинул голову, и как сразу выпрямился его стан, как засияли глаза, воодушевленные искрой понимания!

— Я вижу, что вы способны нестандартно мыслить! И, значит, можете предотвратить катастрофу, неизбежную при отключении питания. Этот прокол, или, если хотите, открытые мною врата в иные реальности, в данный момент строго контролируются моей системой. Если ее отключить, то произойдет локальная диффузия с возможным проникновением друг в друга нескольких линейных конгломератов… За недостатком данных машина пока еще бессильна просчитать механизм взаимодействия, как и его последствия, но…

Профессор запнулся на полуслове — чиновник, больше его не слушая, набирал номер. Меньше всего он намеревался выслушивать лекции по очень мало интересующей его тематике.

Блум замер с приоткрытым ртом: «Куда он звонит? В Институт? Или все-таки…»

— Андрей, у нас порядок, — сказал инспектор в трубку. — Нарушителя взяли. Отвод ЖКК/4 можешь ликвидировать.

— Нет!!! — возопил Блум, трепыхаясь, как пойманная рыбка, в крепких, поднаторевших в деле задержания руках.

— Зря вы так волнуетесь, — произнес непрошибаемый молодой человек, нашедший занятной изобретательность ученого ума. Немало просьб, угроз и слезных молений ему доводилось слышать, и мало что могло его тронуть, но впервые он стал свидетелем столь вдохновенной попытки запутать его забранные каркасом инструкций мозги, путем сдабривания очевидного вранья сложными научными терминами. — Ваши специалисты никуда не денутся. Они непременно будут сюда вызваны. Вдруг, чем черт не шутит, действительно оплатят этот заоблачный счет… — пробормотал он, поворачиваясь спиной к приборам, за мгновение до того, как все они, судорожно мигнув в последний раз, дружно погасли.

— И тем самым избавят вас от судебного преследования, — добавил инспектор, чего Блум уже не слышал: профессор отключился почти одновременно со своим детищем, словно функционировал от одного с ним источника питания. Сопровождающие едва успели подхватить мешковато осевшее тело.

Глава 1

Евгений Смеляков оторвался от компьютера, чтобы расправить затекшие плечи и набрать в грудь воздуха, как ныряльщик, собирающийся вот-вот снова нырнуть — и совершенно неожиданно обнаружил, что день уже пролетел. Тут он вспомнил про список, приклеенный к холодильнику заботливой Мэри. «Да, заботливой», — повторил про себя Евгений как можно убедительней, изгоняя непрошено овеявший эту мысль сквознячок сарказма. Могла ведь растолкать допоздна работавшего человека, чтобы лично вбить указания в замороченную алгоритмами голову. Хотя не исключено, что она пыталась, и может быть, даже изо всех сил, его добудиться, но ее стараниям не суждено было пробиться сквозь его могучий сон, стало быть, там они и остались — во сне.

«Вернее, на холодильнике», — поправил себя Евгений, кося неприязненным взглядом на окружающий бардак. Вообще-то беспорядок распространялся далеко за пределы его рабочего пятачка, а в некоторых областях, как, например, кухня или прихожая, опасно граничил с разрухой.

«Может, взмахнешь хоть пару раз веничком?..» — просочилась в мозг, стремящийся исключительно к интеллектуальной работе, робкая хозяйственная мысль. «А что толку?» — с усталой дружелюбностью ответил ей здравый смысл: судя по беспощадным часам, времени не оставалось даже на какой-нибудь минимум, свидетельствующий об его усердной деятельности на протяжении дня в этом плане. Однако на сей раз реакция «заботливой» половины грозила перерасти в критическую, и хозяйственник в нем вновь всколыхнулся: «Хоть посуду вымой! Давай же, ты еще успеешь!..»

Он было приподнялся, но в это время из коридора донесся звук открываемой двери. «Поздно…» — простонал хозяйственник, погибая, а несколько разбалансированный ученый пристально уставился в монитор: якобы ничего не вижу и не слышу и вообще существую в ином пространственно-временном континууме, не имеющем ничего общего с простирающимся окрест безобразием.

Легкие шаги пересекли прихожую и замерли где-то на пороге гостиной.

Даже не оборачиваясь, Евгений почувствовал спинным мозгом сгущающуюся позади предгрозовую атмосферу — по одним уже этим внезапно оборвавшимся шагам и по длине воцарившейся затем зловещей паузы. Глубина потрясения вошедшей была, очевидно, невыразима — ни в словах, ни в каких-либо других общепринятых знаках неприязни. Ему следовало немедленно закруглять эту «игру в молчанку», грозящую в противном случае растянуться на остаток дня, а то и на неделю, учитывая уровень энтропии на квадратный метр их жилища. Значит, приготовились — спокойно и без напряженья.

— Привет, малыш, что-то ты сегодня рано… — с дружелюбной рассеянностью уронил он через плечо, не отрывая глаз от экрана. Не проигнорировал любимую женщину — о нет, ни в коем случае! — а как бы косвенно обозначил ситуацию: ничего катастрофического, все банально, все как всегда: важнейшая работа поглотила мужа с головой, полностью оккупировала его внимание и выпила без остатка все его время.