Вирус - [70]
Я осторожно вынул голову Сянсян из чемодана и бережно положил рядом с урной. Пусть ее голова обретет свое тело.
Я быстро сбегал к ближайшей клумбе, накопал там земли и принес ее на могилу Сянсян. Я насыпал землю в миниатюрный «подземный дворец». Черная сыпучая земля протекала сквозь мои пальцы, закрывая лицо Сянсян, ее волосы, уши, рот, потом глаза и нос. В последний раз я видел лицо Сянсян, такое безмятежное и спокойное, источавшее удивительный аромат. Когда последний комок земли проскользнул меж моими пальцами, голова Сянсян полностью скрылась из глаз. Больше я никогда не увижу ее.
Я привел в порядок могилу Сянсян, дабы никто не заметил, что кто-то сдвигал могильный камень.
На прощание я поцеловал фотографию Сянсян.
В окрестном лесу запели птицы, предвещая скорый рассвет. Последний прощальный взгляд на могилу.
Прощай, Сянсян.
Прощай, любимая.
До встречи, любимая.
Я ушел с кладбища. Дорога к автобусной остановке шла через поле. Я месил ногами грязь, порой попадалась желтая, как золото, глина. А в воздухе мне все чудился аромат Сянсян.
Я слишком долго пробыл на кладбище. Сейчас – ранним утром – меня окружает множество людей.
Сегодня праздник Цинмин – день поминовения. Поэтому многие приходят в такую рань на кладбище, чтобы воздать память своим усопшим родственникам. Повсюду к небу тянутся голубоватые дымки сжигаемых поминальных денег.
День поминовения – праздник Цинмин.
День поминовения – зимнее солнцестояние.
Как странно: все началось в день поминовения. И все закончилось в день поминовения.
Как это странно.
Я стою среди цветущего рапса и вспоминаю все, что случилось со мной. Уже наступил Цинмин, а мне все это представляется одним длинным кошмарным днем.
Все должно завершиться.
Е Сяо уже сказал мне, что за последний месяц в нашем городе, как и по всей стране, не было ни одного беспричинного, немотивированного самоубийства, число которых в предыдущие два месяца множилось с каждым днем.
Вирус, одно название которого пугало интернетчиков, исчез будто сам собой. Никто больше не будет так страшно умирать, потому что Она обрела то, что желала получить.
«Да, – думал я, – кошмар закончился».
В десять утра вместительный автобус, битком набитый возвращающимися с кладбища людьми, привез меня в город.
Я снова ощутил вкус большого города. Мне надо было проехать еще несколько станций на метро. Я спустился под землю. Подошедший поезд был переполнен.
Из открывшихся дверей вышло множество людей. И вдруг среди мужских и женских лиц, которые мелькали передо мной в круговороте толпы, я увидел знакомое.
Неописуемо прекрасное, ни с кем не сравнимое лицо.
Императрица!
Это ее голову я откопал в старом дворе. Прекраснейшая женская головка прочно сидела на плечах. Никакого рубца или шрама не было на нежной шее.
Ее имя – Алутэ Сяочжи.
Она увидела меня и радостно улыбнулась.
Я неподвижно стоял в толпе. Меня толкали со всех сторон, а я стоял и смотрел на нее.
«Осторожно, двери закрываются!» Поезд тронулся и, набирая скорость, скрылся в туннеле. Постепенно платформа опустела. Вокруг никого.
Только она и я.
– Здравствуй, – сказала она мне.
На ней было красивое белое платье. Именно такие можно увидеть в витринах модных магазинов на авеню Хуайхайлу. Она была точно такой же, как и многие двадцатилетние девушки на шанхайских улицах. Только очень красивая.
От смущения я, как всегда, не мог произнести ни слова. Я даже не знал, как мне следует обращаться к ней. Императрица или Сяочжи?
Единственное, что я сумел выдавить из себя, это:
– Как тесен мир. Ужасная банальность.
– Да. Ты в порядке?
– Все хорошо. А ты?
– Я же говорила тебе, что сейчас работаю в фирме информационных технологий, – сказала она с улыбкой.
– О, все может наладиться, – выдал я в ответ. Я и сам не понял, что я такое сказал.
В это время подошел следующий поезд. Я решил, что мне лучше уйти, и попрощался:
– До свидания.
– Мы еще непременно увидимся, – сказала она.
В битком набитом вагоне я протиснулся к дверям и прилип лицом к стеклу, чтобы еще раз увидеть ее, оставшуюся стоять на платформе.
Она была прекрасна.
Она помахала мне рукой на прощание.
Я помахал ей в ответ. Поезд медленно тронулся и, постепенно набирая скорость, окунул меня в темноту тоннеля.
Расширившимися глазами я смотрел в темное окно.
Я больше не боялся темноты.
ОТГОЛОСКИ
Моя жизнь похожа на стакан кипятка:[9] я снова живу скучно и тихо.
Мой роман так и не сдвинулся с места. Все, что тогда – еще в той, безмятежной жизни – виделось мне важным и интересным, оказалось глупым и пустым. У меня родилась мысль: написать обо всем, что произошло со мной за эти три месяца. Этот роман будет памятником тем, кто покинул меня и ушел навсегда.
Я включил компьютер и набрал:
«ВИРУС»
Долго я смотрел на открытую передо мной чистую страницу, не зная, что писать дальше. Я робел, будто начинающий каллиграф, не решающийся взмахнуть кистью.
От раздумий меня отвлек звонок в дверь. Я открыл. Передо мной стоял незнакомый мужчина лет пятидесяти.
– Здравствуйте. Вы ко мне?
– Да.
– Кто вы? – спросил я его.
– Меня зовут Хуан Дунхай.
Хуан Дунхай? Откуда он? Я так долго искал его. Я так хотел его встретить, а теперь от изумления лишился дара речи. Я попятился и неловко пригласил его войти.
Новая книга популярного китайского писателя Цай Цзюня — захватывающий роман ужасов.Внезапно умирает молодой археолог Цзян Хэ, затем гибнут люди, так или иначе с ним связанные. Причина смерти во всех случаях — тромбоз сердечных сосудов, но умершие участвовали или имели отношение к раскопкам на озере Лобнор, где находилось пропавшее в древности царство Лоулань. Кто совершил загадочные преступления? Неужели главный виновник — древнее заклятие?Только благодаря отчаянным поискам сыщика Е Сяо тайна всплывает на поверхность.
В мире случилась эпидемия. Сергей, как и многие теряет близких и друзей. Удастся ли ему выжить? Построит ли он новый мир на просторах Волги, куда унесет его из столицы инстинкт самосохранения? Какова будет цена этой новой жизни?
Миша спустя годы возвращается домой. Многое поменялось с тех пор, как ему пришлось покинуть родные места после потери близкого человека. И когда казалось, что жизнь начала налаживаться, демоны прошлого настигли его, вновь заставив вспомнить всё о чём он так яро пытался забыть…
Здесь обитает страх.Здесь говорящий с мертвыми управляет такси, а вынужденная остановка на пустынной дороге перевернет вашу жизнь.В доме с решетками на окнах поджидает нечто. И это нечто голодное!Здесь уборщица знает все ваши тайны, и она не упустит шанса ими воспользоваться.И даже Добрый Дом может превратить вашу жизнь в кошмар!Читайте «Передвижная детская комната» и не забудьте завернуться в одеяло. Оно согреет вас, когда холодный ужас проникнет в душу. Книга содержит нецензурную брань.
Дора часто слышит странный голос. Он шепчет гадости, смеется над ней, обвиняет в ужасном преступлении. Переезд в другой дом и новый психотерапевт едва ли что-то меняют. Мрачные галлюцинации Доры только усиливаются. Однажды девушку посещает видение погибшего мальчика. Мистика или игра фантазии? Доре кажется, что кто-то намеренно сводит ее с ума. Она начинает собственное расследование, но никто не верит девушке. Может ли злая часть собственной натуры играть с ней в жестокие игры?
В 2000 году любители экстремальных приключений и повышенного адреналина устремились в США, где возникла загадочная, таинственная Зона, которую назвали «Пэгэтори». Все, кто рискнул испытать себя в поединке с Зоной, сталкивались в ней с невероятными явлениями, несвойственными нашему привычному земному миру. Поэтому вскоре сложилось мнение, что Зона представляет собой либо непознанное человеком новое пространственное измерение, либо параллельный мир. Испытания, с которыми любители приключений сталкивались в Зоне, многие называли испытаниями Адом.
Финансист Феликс и восходящая звезда театра Тильда кажутся идеальной влюбленной парой. Но так ли это на самом деле? Калли, скромная сестра-близнец Тильды, очень любит свою сестру и начинает бить тревогу, наблюдая, как жизнерадостная и успешная девушка превращается в свою тень. Калли неоднократно была свидетельницей вспышек ярости Феликса и замечала синяки на руках своей сестры. Но Тильда любит Феликса. Он ее муж. Успешный и харизматичный, а также контролирующий, подозрительный и, возможно, опасный. И все же Тильда любит его. А Калли любит Тильду.