Виртуоз мести - [27]

- Не знаю, - сказала ему женщина, - мужчина какой-то.

- Дура! - разозлился мужчина, - С кем говоришь, не знаешь, а может, это...

Тут "котик" перешел на шепот, и что он сказал, Семен не услышал.

- Да, - гаркнул через некоторое время "котик" в трубку.

- Здравствуйте, - сказал ему Семен, - я тут в городе проездом. Мне дали этот телефон, который теперь ваш, сказали позвонить и передать посылочку от родственников из Сибири...

- Голубееву, что ли? - спросил "котик", грубо прервав Семена.

- Да-да... - начал было говорить Семен, но "котик" опять прервал его:

- Скончался Петрович восемь месяцев назад в Доме престарелых в Коломягах. Можешь съездить туда и все узнать. В тридцать второй комнате он жил. Мы за ним ухаживали до смерти. Только я что-то не припомню у него родственников в Сибири. Здесь есть родственник, в городе. А там что за родственники еще? Может, самозванцы? Хотят на квартиру претендовать?

- Может, и самозванцы, - ответил Семен, - про квартиру не знаю, мое дело маленькое. Значит, точно умер?

- Я тебе говорю, умер, - ответил "котик", - значит, все, кранты! Закопали его. Да он и не ходил почти последний год, все под себя делал. Инсульт у него был. Короче, хочешь все узнать - езжай в Дом престарелых в Коломяги.

- Да не поеду я, - сказал Семен и положил трубку.

Вот так. Значит, помер старик. Да и не воитель он был, раз пластом лежал. Но кто тогда всю эту херню затеял? Какой-нибудь сумасшедший маньяк? Не Инна же из могилы встала через семь лет, чтобы за ними охотиться?

Телефонный звонок прервал размышления Семена. Очнувшись, он схватил трубку и поднес ее к уху.

- Алло, да? - закричали в трубке, и Семен сразу узнал Алика.

- Привет, сын древнего народа, - сказал Семен, - как дела идут?

- Хорошо, - ответил Алик, - ты как? Куда пропал?

- Ничего, живу помаленьку, - ответил Семен, - как шаверма идет? Покупает народ шаверму?

Когда они встречались в последний раз, это произошло случайно, на улице, и было почти год назад, тогда Алик собирался брать в аренду ларек по производству и продаже шавермы.

- Нормально, дела идут, - довольно ответил Алик. - Приезжай, посмотри, шавермой угощу.

- А где у тебя твое предприятие находится? - спросил Семен на всякий случай.

- Возле метро "Лесная", справа от выхода, - ответил Алик, - На киоске красными буквами по белому написано "Шаверма". Да спросишь, меня там все знают. Но я там бываю только поздно вечером после десяти, да. Дел много, надо крутится.

Семен заметил, что Алик стал меньше употреблять свое знаменитое: "Да?" в конце каждого предложения. Семен не знал, как начать, и решил рассказать Алику все как есть, а тот пусть сам думает.

- Дело такое, Алик, - сказал Семен, - позавчера мне позвонил какой-то мудак и стал угрожать...

- Э, слушай, да! - перебивая Семена, закричал в трубку Алик. - И мне звонил какой-то баран! Охота, говорит, охота! Кому охота, чего охота, мне не понятно! Я ему сказал, будешь мертвый, да? Тебе тоже звонил?

- Слушай дальше, - продолжил Семен, - Бомба пропал в тот же день, пока ничего не известно, а Василий погиб вчера на работе...

- Ты что, испугался, да? - со смешком спросил Алик. - Боишься, да?

- Я просто хочу тебя предупредить, - ответил Семен, - на всякий случай.

- Э, не надо, дарагой! - с пренебрежением ответил Алик. - О себе думай, а я о себе буду думать! Меня пугать не надо.

- Ну и хрен с тобой! - сказал Семен и повесил трубку.

Алика Семен недолюбливал с самого первого дня их встречи и азербайджанец это чувствовал. И правда, какого черта он об Алике этом печется, а тот ему еще и дерьмо в лицо кидает? Пусть его хоть в мелкую крошку пошинкуют, раз он такой баран упрямый, главное, чтобы самому Семену не влететь в неприятности. А уж самого себя, он сумеет защитить. Научился. Семен проверил, надежно ли заперта дверь, плотно закрыл все форточки, на всякий случай положил под кровать полуметровый гвоздодер и улегся спать. Он знал, что проснется, если услышит что-то подозрительное. Спал он чутко. Но ничего не случилось ночью. По крайней мере с Семеном.

11

Алик, услышав короткие гудки в телефоне, выругался по-русски и бросил трубку. Он в самом деле ничего не боялся, никаких мстителей. Это на востоке кровная месть - святое дело. За родственника будут резать и стрелять всех его убийц и их родню, пока весь род не вырежут. А эти русские? У них кишка тонка на такое дело. Они смелые, только когда пьяные, а когда человек пьян, голова плохо соображает. Никогда им не тягаться с мусульманами. Из Афганистана почти безоружные душманы выкинули до зубов вооруженных русских, как котят. В Чечню сунулись - тоже получили по зубам.

Торговать не умеют, работать не хотят, только водку пить и ничего не делать. Взял недавно Алик к себе в ларек местную девку работать - шаверму подавать, деньги считать. Ленивая. На работу опаздывала, делала все медленно и все говорила, что мало платил ей Алик. Да еще и не давала никогда и никому себя любить, даже хозяину. Уволил ее Алик и не жалеет об этом.

То ли дело сейчас, работает у Алика хохлушка Верка с Украины. Летает, как веник, шустро. Все чисто вымоет, и работать готова сутками - лишь бы платили. Дома у нее в маленьком городке где-то муж безработный, мамка, батька-пьяница и пять братьев сопливых. И всех кормить надо. Вот она и корячится тут, как проклятая. Алику бесплатно отдается, он же хозяин, а с других мужиков по десять баксов берет. Но Алик ей запретил это делать в киоске из гигиенических соображений. "Ходи, - сказал, - за угол в подъезд". Но вообще хорошая девчонка Верка. Скажешь, надо помочь - друг приехал из Азербайджана, идет с ним в подъезд, не спрашивая, лишь бы лишний раз на работу поставил, лишних денег заплатил. И Алику хорошо и Верке.