Виртуальный меч Сталина - [3]

Евгений Темежников

Литература.

[1] ШпановН. Н. Первыйудар. Повесть о будущей войне. М., 1939

КУДА ИСЧЕЗЛИ ПОЛТОРЫ ТЫСЯЧИ НОВЕЙШИХ ТАНКОВ?

Нужны массовые танки, не сотни, а тысячи.

Танки, защищенные броней — это все.

Если танки будут толстокожими,

они будут чудеса творить.

(И. В. Сталин)

«Танки Т-34 и КВ начали поступать в приграничные округа лишь в апреле–мае 1941 г., и к началу войны во всех пяти приграничных военных округах их насчитывалось всего 1475, в том числе КВ — 508, Т-34 — 967. Правда, в войсках имелось значительное количество танков старых типов (БТ‑5, БТ‑7 и др.), которые намечалось с течением времени снять с вооружения» [ИВОВ, 5 т.1, с.475].

«На вооружении армии состояло… 1861 танк… Кроме того, в войсках было большое количество устаревшей бронетанковой… техники» [ИВМВ, 6 т.4, с.18].

Эти цифры давно повторялась во всех учебниках и мемуарах. В них никто не сомневался. Правда, возникал вопрос: сколько было этих самых машин устаревших конструкций? Позже выяснилось, что количество устаревшей бронетехники не просто большое, а очень большое. Тогда возник вопрос: почему количество старой техники скрывается? Есть два объяснения: первое, что советские историки хотели показать слабость Красной Армии и тем скрыть истинные размеры катастрофы 1941 г., а второе, что пытались скрыть, что Красная Армия сама готовилась к походу в Европу. Но эти ответы принять нельзя. В обоих случаях, чтобы скрыть свою силу надо скрывать не количество старых, а количество новейших танков, поскольку именно они представляли главную силу РККА. Что скрывает богач, прикидывающийся бедным: количество золота, или количество квашеной капусты? Чтобы скрыть силу, я бы написал так: «Красная Армия имела в приграничных округах 14 тысяч старых изношенных бензиновых танков, с тонкой броней, слабым вооружением и ограниченным моторесурсом, не представляющих реальной силы и пригодных лишь в металлолом». Само наличие танков новых типов следовало скрыть, что, как мы далее увидим, не составляло особого труда. В крайнем случае можно было написать, что КВ и Т-34 были считанные единицы. Так, и только так, надо было писать советским историкам. Тем более, что после оценки соотношения сил, историки и мемуаристы переходили к описанию боевых действий, в котором без всякой связи с предыдущей оценкой, начисто забыв о тех 1475, расписывали, как легко немцы жгли те танки, которые они до этого даже не считали. А если и вспоминали о новейших, то звучала только похвала в их адрес, да сетования на малочисленность.

Больше всего танков новых типов числилось в мехкорпусах Киевского ОВО. Казалось бы жалоб на малочисленность быть не должно. Но вот что вспоминают наши генералы из КОВО.

«Немецкие танковые и моторизованные соединения, наступавшие на Киев, были оснащены техникой, которая превосходила по своим качествам наши устаревшие машины Т-26 и БТ» [Рокоссовский, 13, с.22].

«Предпринятый командованием ЮЗФ контрудар механизированными корпусами в треугольнике Луцк — Броды-Дубно успеха не имел. Одной из причин тому была нехватка танков Т-34 и КВ. Без них контрудар не смог приобрести достаточной силы» [Москаленко, 10, с.38].

По сегодняшним данным в корпусах, наносящих контрудар насчитывалось 242 тяжелых КВ и 494 средних Т-34, т. е. всего 736. В немецкой 1‑й танковой группе, по которой и наносился контрудар насчитывалось 100 Pz. IV и 355 Pz. III (из которых 100 с 37‑мм пушкой — это средние–то танки). То есть ни одного тяжелого и 455 средних танков, уступающих нашим по всем характеристикам, кроме разве что скорости. О какой нехватке новых танков говорит Москаленко и о каком качественном превосходстве немцев Рокоссовский?

«В том, что войска имели мало KB и Т-34, заключалась наша беда» [Штеменко, 16, с.15].

Тут уж не одна из причин, тут полная беда.

Западные исследователи вполне согласны с этим.

«Если бы русские использовали эти танки в достаточных количествах в самом начале войны, чтобы прорывать фронт противника, немцам, возможно, пришлось бы отступать уже после первых недель. Однако русские танки Т-34 использовались по две–три машины вперемешку с танками устаревших моделей» [Дейтон, 26].

Куда делись пресловутые танки устаревших конструкций, более или менее понятно. О том, как они горели можно прочитать у любого автора, пишущего о событиях лета 1941 г. «Переколотили» их немцы из тех самых 37‑мм скорострельных «колотушек», да из 7,92‑мм противотанковых ружей, над которыми многие смеются. На качественном уровне это вроде понятно: тонкокожие и горючие. Не совсем все понятно на количественном уровне, но об этом чуть позже. Но куда исчезли те самые 1475 новейших танков?

Великая Отечественная война началась с глубоких прорывов четырех немецких танковых групп и контрударов советских мехкорпусов, некоторые из которых по качеству и количеству танков, превосходили любую из немецких танковых групп. С точки зрения здравого смысла бросать в тыл эти группы, имея на флангах превосходящие количественно и качественно советские танковые силы, было форменным безумием. И с точки зрения соотношения сил приказы о нанесении контрударов на Сувалки и Люблин были совершенно правильными. Что написали бы о нашем командовании, если бы оно 22 июня отдало приказ отступать? То же, что писали о Куропаткине. Удары наших мехкорпусов приходились по флангам и тылам прорвавшихся в наш тыл танковых групп, то есть грамотно. Какими средствами немцы располагали чтобы их отразить? Послушаем их самих. Почитаем теоретические выкладки наиболее авторитетных немецких тактиков.